Апелляционным определением Ленинградского областного суда от 4 июля 2018 года приговор Сосновоборского городского суда Ленинградской области от 27 марта 2018 года в отношении Н.Е.В. отменен, производство по делу прекращено на основании ст. 24 ч. 1 п. 5 УПК РФ ввиду отсутствия заявления потерпевшего. За Н.Е.В. признано право на реабилитацию.
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 4 июля 2018 года
Ленинградский областной суд в составе: …
государственного обвинителя — прокурора управления прокуратуры Ленинградской области Е.Е.Е.,
представителя потерпевшего <данные изъяты> У.Е.В.,
осужденного Н.Е.В.,
защиты в лице адвоката Ш.А.В., представившего удостоверение адвоката и ордер N ***,
при секретаре Е.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Ш.А.В. в защиту прав и законных интересов осужденного Н.Е.В. на приговор Сосновоборского городского суда Ленинградской области от 27 марта 2018 года, которым
Н.Е.В., <ДД.ММ.ГГГГ> года рождения, уроженец <адрес>, с <данные изъяты>, зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,
осужден по ч. 1 ст. 201 УК РФ к 2 годам лишения свободы. На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с назначением испытательного срока 2 года. На основании ч. 5 ст. 73 УК РФ на Н.Е.В. возложено исполнение обязанностей: не менять постоянного места жительства, работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного, являться на регистрацию в дни, установленные уголовно-исполнительной инспекцией.
Постановлено взыскать с Н.Е.В. в пользу <данные изъяты> в счет возмещения материального вреда 654 N рублей N копеек.
Приговором суда разрешен вопрос по мере пресечения и разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Д.Т.А., выступления адвоката Ш.А.В. и осужденного Н.Е.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора Е.Е.Е., представителя потерпевшего У.Е.В., полагавших приговор отмене не подлежащим, суд апелляционной инстанции
установил:
Приговором суда Н.Е.В. признан виновным в совершении злоупотребления полномочиями, то есть в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам <данные изъяты>.
Обстоятельства совершенного Н.Е.В. преступления подробно изложены в приговоре.
В апелляционной жалобе адвокат Ш.А.В. в защиту прав и законных интересов осужденного Н.Е.В. выражает несогласие с приговором суда.
Указывает, что в рамках сделки по реализации бетонно-растворной продукции физическому лицу <данные изъяты> получило наличные денежные средства в виде N рублей, которые Н.Е.В. в меру своей компетенции, имея, как руководитель, законное право на исполнение обязанностей кассира, оприходовал и расходовал денежные средства.
Выражает мнение о том, что если Н.Е.В. своими действиями по исполнению обязанностей кассира допустил нарушение каких-либо правил, то нарушение кассовой дисциплины является административным правонарушением в области финансов.
Приводит довод о том, что, вопреки изложенным в приговоре выводам суда, действия Н.Е.В. были выгодны для организации, это подтверждено исследованными в суде доказательствами: на полученные от реализации продукции денежные средства <данные изъяты> продолжило свою хозяйственную деятельность, а Н.Е.В., действуя в интересах <данные изъяты> и в рамках Должностной инструкции Директора филиала, распорядился имуществом и средствами Филиала с соблюдением требований, определенных нормативными правовыми актами, учредительными документами Филиала.
Полагает, что приобщенные к материалам уголовного дела документы свидетельствуют о расходовании полученных Н.Е.В. денежных средств в интересах <данные изъяты> а именно в целях предотвращения формирования новой задолженности перед контрагентами в виде неустойки, штрафных санкций, утраченного имущества и материалов, а также сокращения незавершенного производства, тем самым полагает, что Н.Е.В. не нанес вреда правам и законным интересам <данные изъяты> Ссылается, что сторона обвинения не представила доказательств, подтверждающих фактическое причинение Н.Е.В. существенного вреда интересам <данные изъяты> выразившегося в материальном ущербе.
Приводит довод об отсутствии в действиях осужденного объективной стороны преступления, так как анализ представленных доказательств подтверждает законность действий Н.Е.В. как при продаже бетона от лица <данные изъяты> О.Г.А., так и при расходовании денежных средств, полученных им как директором филиала, на нужды предприятия. Ссылается, что полученные денежные средства от сделки с О.Г.А. Н.Е.В. потратил на нужды организации, какой-либо выгоды для себя или иных лиц, в частности О.Г.А., не имелось: цена реализованного О.Г.А. бетона соответствовала среднерыночной и не была ниже цены поставщика; договор <данные изъяты> с поставщиками бетона не был целевым, в том числе на поставку бетона на объекты ЛАЭС-2, а носил общий характер; допрошенный свидетель К.А.А. пояснил, что все его заявки на поставку бетона для строительства объектов <данные изъяты> удовлетворялись в полном объеме, дефицита в поставке бетонной продукции на предприятии не было. Приходит к выводу, что утверждения стороны обвинения о полученной выгоде Н.Е.В. или О.Г.А., а также обвинения в том, что Н.Е.В. действовал в нарушение интересов своего предприятия и причинил ущерб предприятию, не нашли своего подтверждения в суде; расходование полученных от О.Г.А. денежных средств Н.Е.В. оформил документально, допрошенные в судебном заседании свидетели подтвердили получение ими от Н.Е.В. денег за выполненные для <данные изъяты> работы. Приходит к выводу, что в действиях его подзащитного отсутствует объективная и субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ.
Полагает, что образование задолженности <данные изъяты> перед контрагентами <данные изъяты> за поставку бетона находится в рамках гражданско-правовых отношений.
В жалобе выражает несогласие с выводами суда, отклонившего доводы защиты о том, что действия Н.Е.В. охватываются положениями ст. ст. 39, 41, 42 УК РФ — Крайняя необходимость, Обоснованный риск, Исполнение приказа или распоряжения, за что лицо не должно нести уголовную ответственность.
В жалобе защитник приводит довод о том, что суд дал неправильную оценку отсутствия по уголовному делу заявителя. Так, <данные изъяты> подавал заявление на привлечение к уголовной ответственности по ст. 159 УК РФ только О.Г.А., в отношении которого в возбуждении уголовного дела было отказано. В уголовном деле отсутствует заявление от <данные изъяты> (иных лиц, которым, по мнению следствия, причинен вред) на привлечение Н.Е.В. к уголовной ответственности по ст. 201 УК РФ, в связи с чем в отношении Н.Е.В. возбужденное уголовное дело подлежит прекращению, так как следствием и стороной обвинения при привлечении Н.Е.В. к уголовной ответственности были полностью проигнорированы требования ст. 23 УПК РФ.
Просит приговор в отношении Н.Е.В. отменить, постановить в отношении Н.Е.В. оправдательный приговор, так как в действиях последнего отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ.
Изучив материалы уголовного дела, обсудив со сторонами изложенные в апелляционной жалобе доводы, суд апелляционной инстанции считает приговор в отношении Н.Е.В. подлежащим отмене.
Согласно ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным, справедливым; таковым признается приговор, основанный на правильном применении уголовного закона и постановленный в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Приговор, постановленный судом в отношении Н.Е.В., таким требованиям не отвечает.
Так, согласно материалам уголовного дела, Н.Е.В. в период с <ДД.ММ.ГГГГ> до <ДД.ММ.ГГГГ> занимал должность директора ООО <данные изъяты> что подтверждается соответственно приказами о назначении N от <ДД.ММ.ГГГГ> и об увольнении N от <ДД.ММ.ГГГГ>. В соответствии с п. п. 2.1, 2.8, 2.10 Устава Общества, утвержденного решением единственного участника <данные изъяты> N от <ДД.ММ.ГГГГ> с изменениями к Уставу — Положении о Филиале, утвержденными решением единственного участника <данные изъяты> N от <ДД.ММ.ГГГГ>, Н.Е.В., будучи директором <данные изъяты>, являлся должностным лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации.
Согласно постановленному в отношении Н.Е.В. приговору, действиями осужденного причинен существенный вред правам и законным интересам <данные изъяты> также выразившийся в причинении ущерба на сумму N рублей N копеек. Соответственно, потерпевшим по делу в ходе предварительного следствия было признано <данные изъяты> (том N л.д. N), какое-либо иное лицо, орган по делу потерпевшим не признавалось. Действия Н.Е.В. судом первой инстанции квалифицированы по ст. 201 ч. 1 УК РФ.
Сделав вывод о виновности Н.Е.В. в совершении указанного преступления, суд при постановлении приговора оставил без внимания положения уголовного закона — Примечания к ст. 201 УК РФ, в соответствии с которыми, если деяние, предусмотренное статьями главы 23 УК РФ, причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия. Указанное положение уголовного закона получило развитие в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 года «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», согласно которому уголовное преследование руководителя коммерческой организации осуществляется по заявлению или с согласия органа управления организации, в компетенцию которого входит избрание или назначение руководителя, а также с согласия члена органа управления организации или лиц, имеющих право принимать решения, определяющие деятельность юридического лица. Согласно п. 5.1 Устава <данные изъяты> руководство текущей деятельностью названного <данные изъяты> осуществляется единоличным исполнительным органом Общества — Генеральным директором, который подотчетен Общему собранию участников Общества (том N). Как следует из решения единственного участника <данные изъяты> от <ДД.ММ.ГГГГ>, Генеральным директором <данные изъяты> с <ДД.ММ.ГГГГ> является Б.О.В. (том N).
Действия Н.Е.В., квалифицированные судом по ст. 201 ч. 1 УК РФ, относятся к преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях, объединенных главой 23 УК РФ, следовательно, при возбуждении уголовного дела, орган предварительного следствия должен был располагать заявлением потерпевшего — <данные изъяты> в лице его Генерального директора о привлечении к уголовной ответственности Н.Е.В. либо в ходе расследования уголовного дела было необходимо получить согласие Генерального директора <данные изъяты> на привлечение к уголовной ответственности за совершенное деяние Н.Е.В., являвшегося лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации.
Имеющееся в материалах уголовного дела заявление Генерального директора <данные изъяты> Б.О.В. о преступлении в порядке ст. 141 УПК РФ содержит просьбу о проведении проверки в порядке ст. ст. 144 — 145 УПК РФ, по итогам которой возбудить уголовное дело в отношении О.Г.А. по ст. 159 ч. 3 УК РФ (том N). В отношении О.Г.А. следователем на основании ст. 24 ч. 1 п. 2 УПК РФ принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела (том N). Уголовное дело было возбуждено <ДД.ММ.ГГГГ> по признакам преступления, предусмотренного ст. 158 ч. 3 п. «в» УК РФ (том N).
Что касается Н.Е.В., то в отношении его в ходе предварительного следствия заявления о привлечении к уголовной ответственности от Генерального директора <данные изъяты> Б.О.В. не поступало, как не поступало от Б.О.В. согласия на привлечение Н.Е.В. к уголовной ответственности; Генеральный директор <данные изъяты> Б.О.В. по обстоятельствам инкриминированного Н.Е.В. преступления в ходе предварительного и судебного следствия не допрашивалась. Будучи допрошенной в ходе предварительного следствия, представитель <данные изъяты> У.Е.В., действующая на основании доверенности, такого согласия также не высказывала (том N), кроме того, выданная У.Е.В. доверенность от <данные изъяты> таких полномочий ей не предоставляла, что следует из текста доверенности (том N).
Таким образом, суд апелляционной инстанции убедился в отсутствии в материалах уголовного дела заявления Генерального директора ООО <данные изъяты> Б.О.В. о привлечении Н.Е.В. к уголовной ответственности, а также в отсутствии каких-либо данных, свидетельствующих о согласии <данные изъяты> на привлечение Н.Е.В. к уголовной ответственности.
Приведенные обстоятельства указывают на то, что Н.Е.В. был привлечен к уголовной ответственности с нарушением требований ст. 23 УПК РФ: в отношении его уголовное дело не возбуждалось, согласие на его привлечение к уголовной ответственности потерпевшим не высказывалось. Указанное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, поскольку связано с несоблюдением органом предварительного следствия процедуры судопроизводства и с нарушением права на защиту, указанное нарушение влечет процессуальную недействительность судебного разбирательства, проведенного судом первой инстанции, допущенное нарушение уголовно-процессуального закона не может быть восполнено.
В связи с изложенным следует признать, что приговор по уголовному делу, возбужденному с нарушением требований ст. 23 УПК РФ, требованиям ст. 297 УПК РФ не соответствует, а потому подлежит отмене на основании ст. 24 ч. 1 п. 5 УПК РФ, а уголовное дело в отношении Н.Е.В. подлежит прекращению.
Поступившее в суд апелляционной инстанции и поддержанное осужденным ходатайство <данные изъяты> о прекращении уголовного дела в отношении Н.Е.В. в связи с примирением сторон, суд апелляционной инстанции не считает возможным удовлетворить. Так, прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является в силу положений ст. 25 УПК РФ, ст. 76 УК РФ нереабилитирующим основанием. Вместе с тем, основание, по которому уголовное дело в отношении Н.Е.В. подлежит прекращению в силу прямого указания закона — по п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ — в связи с отсутствием заявления потерпевшего, является реабилитирующим, улучшает положение гражданина, а потому именно это основание подлежит применению апелляционной инстанцией.
В связи с отменой судебного решения по процессуальному основанию, суд апелляционной инстанции не входит в обсуждение доводов апелляционной жалобы защитника об отсутствии в действиях Н.Е.В. состава преступления, предусмотренного ст. 201 ч. 1 УК РФ, а также иных доводов защитника.
На основании ст. 133 ч. 2 п. 3 УПК РФ за Н.Е.В. следует признать право на реабилитацию, ранее избранная Н.Е.В. мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении подлежит отмене.
В суд апелляционной инстанции представлены сведения о перечислении Н.Е.В. <данные изъяты> денежных средств в размере N рублей, об отсутствии у <данные изъяты> материальных претензий к Н.Е.В., в связи с указанным апелляционная инстанция в соответствии со ст. 306 ч. 2 УПК РФ гражданский иск <данные изъяты> оставляет без рассмотрения.
Вещественные доказательства — две расписки О.Г.А. — хранить при деле.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.15 п. 2, 389.17 ч. 1, 389.20 ч. 1 п. 8, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
определил:
приговор Сосновоборского городского суда Ленинградской области от 27 марта 2018 года в отношении Н.Е.В. отменить, производство по делу прекратить на основании ст. 24 ч. 1 п. 5 УПК РФ ввиду отсутствия заявления потерпевшего.
Меру пресечения Н.Е.В. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении — отменить.
Признать за Н.Е.В. право на реабилитацию.
Гражданский иск <данные изъяты> оставить без рассмотрения.
Вещественные доказательства — приобщенные к уголовному делу две расписки — хранить при деле.
Апелляционную жалобу адвоката Ш.А.В. в защиту прав и законных интересов Н.Е.В. — удовлетворить частично.
Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в кассационную инстанцию Ленинградского областного суда.