Истица ссылается на то, что вступившим в законную силу приговором ответчик признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК РФ, в результате которого истица понесла убытки в виде утраченного заработка, расходы на медицинские услуги и лекарственные средства. Дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, поскольку из обжалуемых судебных постановлений не следует, что ответчиком были представлены доказательства неразумности затрат истицы на устранение причиненных ответчиком повреждений либо отсутствия необходимости таких расходов, напротив, обязанность доказать разумность расходов судами возложена на…
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 ноября 2018 г. N 5-КГ18-229
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе…
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску О.Е.А. к С.А.А. о возмещении вреда, причиненного преступлением, по кассационной жалобе О.Е.А. на решение Тушинского районного суда г. Москвы от 17 мая 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2018 г.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации А.С.В., выслушав О.Е.А., поддержавшую доводы кассационной жалобы, а также представителя С.А.А. — адвоката О.Ш.А., выступающего по ордеру и возражавшего против удовлетворения жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
О.Е.А. обратилась в суд с указанными выше требованиями, в обоснование которых ссылалась на то, что вступившим в законную силу приговором Лефортовского районного суда г. Москвы от 28 января 2016 г. С.А.А. признан виновным в совершении в отношении нее преступления, предусмотренного частью 1 статьи 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, в результате которого истец понесла убытки в виде утраченного заработка в размере 48 066 руб. 90 коп., а также расходы на медицинские услуги и лекарственные средства в размере 142 210 руб. и 3 254 руб. 70 коп. соответственно.
Решением Тушинского районного суда г. Москвы от 17 мая 2017 г. иск удовлетворен частично, с ответчика в пользу истца взыскан утраченный заработок в размере 45 079 руб. 20 коп., в удовлетворении требований о взыскании расходов на медицинские услуги и лекарственные средства отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2018 г. решение суда первой инстанции изменено в части размера утраченного заработка, который увеличен до 46 871 руб. 67 коп. В остальной части решение оставлено без изменения.
В кассационной жалобе заявителя содержится просьба об отмене указанных выше судебных постановлений.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Асташова С.В. от 3 октября 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
От представителя С.А.А. — адвоката О.Ш.А. поступили возражения на кассационную жалобу, в которых содержится просьба об оставлении обжалуемых судебных постановлений без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в возражениях на нее, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.
Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения были допущены судебными инстанциями при рассмотрении данного дела.
Как установлено судами, 26 июля 2009 г. в коридоре коммунальной квартиры <…> дома <…> по ул. <…> Седов А.А. умышленно нанес О.Е.А. несколько ударов по лицу, причинив ей <…>.
Отказывая в удовлетворении иска в части взыскания с ответчика расходов на медицинские услуги и лекарственные средства, суды указали на то, что перечисленные истцом виды медицинских обследований и лечения произведены по ее инициативе, объективных доказательств необходимости таких обследований и лечения и их невозможности получения бесплатно по полису обязательного медицинского страхования в медицинских учреждениях по месту жительства истцом не представлено.
Отказывая в возмещении расходов на косметологическое лечение, судебные инстанции сослались на недоказанность факта посттравматических повреждений лица заявителя, причиненных действиями ответчика, а также указали, что истец и пластический хирург руководствовались не патологическими (направленными на восстановление функции), а психологическими (эстетическими) критериями.
Определяя размер утраченного заработка, суд первой инстанции по выбору истца взял для расчета среднего заработка сведения о заработной плате истца в двух организациях за два полностью отработанных месяца — май и июнь 2009 г. — и разделил ее на количество календарных дней в этих месяцах.
Изменяя решение суда в этой части, суд апелляционной инстанции разделил этот заработок на среднемесячное число календарных дней — 29,3.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что выводы судебных инстанций сделаны с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом (часть 1).
Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2).
Статьей 61 названного кодекса установлены основания освобождения от доказывания.
Так, в соответствии с частью 4 данной статьи вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.
Исследуя при рассмотрении настоящего дела заключение экспертов по указанному выше уголовному делу, суд сослался на то, что посттравматическое уплотнение на лице О.Е.А. появилось не в результате травмы, а вследствие процедуры липофилинга.
С таким выводом согласился и суд апелляционной инстанции.
Между тем из судебных постановлений и материалов дела следует, что вина ответчика в причинении вреда истцу установлена приговором Лефортовского районного суда г. Москвы от 28 января 2016 г., которым С.А.А. признан виновным в совершении в отношении О.Е.А. преступления, предусмотренного частью 1 статьи 115 Уголовного кодекса Российской Федерации.
В приговоре также указано на наличие у О.Е.А. последствий причиненной травмы в виде подкожного рубца и участка западения кожных покровов.
Квалифицируя действия ответчика, суд указал в приговоре, что в условиях отсутствия у О. Е.А. нарушения функции поврежденного участка лица для ликвидации (коррекции) последствий причиненных повреждений — подкожного рубца и участка западения кожных покровов — потребовалось проведение хирургического вмешательства — трансплантации (пересадки) собственной жировой ткани (липофилинг), то есть для уменьшения размеров рубца и деформации левой щечной области с эстетической (психологической) целью потребовалось проведение косметологической операции, что дает основания для вывода о том, что последствия повреждения, а именно посттравматическая контурная деформация левой щечной области (участок западения кожных покровов), являются неизгладимыми.
Вместе с тем суд указал в приговоре, что на момент рассмотрения дела после проведения операции липофилинга каких-либо видимых повреждений и недостатков на левой половине лица О.Е.А. не установлено. Какого-либо искажения внешнего облика лица потерпевшей О.Е.А., придания ее лицу из-за наличия рубца (впадины) отталкивающего или эстетически неприятного вида, а также признаков уродливости и непривлекательности суд не усматривает. В связи с этим телесные повреждения О.Е.А. не были квалифицированы как тяжкие по признаку обезображивания лица.
Таким образом, факт причинения ответчиком неизгладимых повреждений лица О.Е.А. в виде посттравматической деформации левой щечной области, для устранения которой потребовалось проведение липофилинга, а также наличия рубца (впадины) установлен приговором суда, который в силу приведенных выше положений части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являлся для суда обязательным и не мог быть переоценен судом в гражданском процессе путем исследования заключений экспертиз, проведенных по уголовному делу и положенных в основу приговора суда.
Кроме того, судебными инстанциями не учтено, что в отличие от норм уголовно-процессуального закона нормами гражданского права установлена презумпция вины причинителя вреда.
Так, в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.
В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.
Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
С учетом приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации обязанность доказать, что посттравматические изменения лица потерпевшей являются следствием не травмы, а последующего неправильного лечения, должна быть возложена на причинителя вреда.
Между тем в обжалуемых судебных постановлениях отсутствуют какие-либо сведения о том, что ответчиком такой факт доказан, а кроме того, обязанность доказать вину причинителя вреда судами возложена на истца.
С учетом изложенного вывод суда о том, что уплотнение (фиброз) на лице истца является следствием не травмы, а лечения, сделан с нарушением приведенных выше норм материального и процессуального права.
В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1).
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).
В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений.
По смыслу данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации во взаимосвязи с приведенными выше положениями пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации о презумпции вины причинителя вреда, обязанность доказать неразумность выбранного потерпевшим способа устранения последствий причинения вреда либо отсутствие необходимости их устранения возложена также на причинителя вреда. Пока не доказано иное либо иное не будет с очевидностью следовать из обстоятельств дела, затраты потерпевшего на устранение последствий повреждения вреда следует считать разумными и необходимыми.
Аналогичная позиция о том, что размер возмещения вреда может быть уменьшен судом, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный способ исправления повреждений, сформулирована Конституционным Судом Российской Федерации применительно к повреждению имущества в постановлении от 10 марта 2017 г. N 6-П.
Между тем из обжалуемых судебных постановлений не следует, что ответчиком были представлены доказательства неразумности затрат истца на устранение причиненных ответчиком повреждений либо отсутствие необходимости таких расходов. Напротив, обязанность доказать разумность расходов судами возложена на потерпевшего.
Доводы судебных инстанций о том, что потерпевшая не вправе требовать возмещения расходов на устранение последствий повреждений лица в целях восстановления эстетического облика, противоречат приведенным выше положениям статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации о праве потерпевшего требовать полного возмещения причиненных ему убытков.
Ограничение права потерпевшего на восстановление его внешнего облика при причинении неизгладимых повреждений лица, то есть тех, которые с течением времени не исчезают самостоятельно, не основано на законе.
То обстоятельство, что повреждения лица потерпевшей не были квалифицированы судом как обезображивающие с точки зрения уголовно-правовой квалификации преступления, само по себе не лишает ее предусмотренного статьями 15 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации права требовать возмещения расходов, понесенных на устранение этих повреждений, хотя бы и в эстетических целях.
С учетом изложенного выводы судов первой и апелляционной инстанций в части отказа в иске о возмещении расходов на лечение и проведение косметологических процедур нельзя признать законными и обоснованными.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что судами первой и апелляционной инстанций допущены существенные нарушения норм материального права и в части определения размера утраченного заработка.
Как указано выше, размер подлежащего возмещению утраченного истцом заработка судебными инстанциями определялся исходя из среднедневного заработка за два полностью отработанных месяца — май и июнь 2009 года.
Между тем в соответствии со статьей 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности — степени утраты общей трудоспособности (пункт 1).
Среднемесячный заработок (доход) потерпевшего подсчитывается путем деления общей суммы его заработка (дохода) за двенадцать месяцев работы, предшествовавших повреждению здоровья, на двенадцать. В случае, когда потерпевший ко времени причинения вреда работал менее двенадцати месяцев, среднемесячный заработок (доход) подсчитывается путем деления общей суммы заработка (дохода) за фактически проработанное число месяцев, предшествовавших повреждению здоровья, на число этих месяцев.
Не полностью проработанные потерпевшим месяцы по его желанию заменяются предшествующими полностью проработанными месяцами либо исключаются из подсчета при невозможности их замены (пункт 3).
Соответствующие разъяснения даны в пункте 28 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».
Таким образом, для возмещения вреда, причиненного утратой заработка вследствие повреждения здоровья, законом предусмотрено, что его размер определяется исходя из среднемесячного, а не из среднедневного заработка. После определения среднемесячного заработка возмещение вреда определяется за полные месяцы нетрудоспособности в размере среднемесячного заработка, за неполные также из среднемесячного заработка исходя из количества дней нетрудоспособности в соответствующем месяце.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что при рассмотрении настоящего дела судебными инстанциями допущены нарушения норм права, которые являются существенными, непреодолимыми и которые не могут быть устранены без отмены судебного постановления и нового рассмотрения дела.
Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.
Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»).
Названные выше требования закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были.
С учетом изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит нужным отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2018 г. с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2018 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.