Адвокат проявила исключительную недобросовестность, злоупотребила оказанным ей доверием и дискредитировала себя, не исполнив обязанности своевременно представлять доверительнице необходимую и достоверную информацию, не использовала на протяжении длительного времени весь арсенал процессуальных средств, предоставленных участникам гражданского судопроизводства для пресечения необоснованного затягивания судебного процесса, а также нарушила правила оформления финансовых отношений между ней и доверительницей. Указанные действия причинили непоправимый ущерб правам и интересам доверительницы и нанесли вред репутации института адвокатуры, а поэтому несовместимы со статусом адвоката.
Совет Адвокатской палаты г. Москвы… рассмотрел в закрытом заседании 24 ноября 2017 г. с участием заявительницы жалобы Б. и адвоката И. …дисциплинарное производство в отношении адвоката И., возбужденное по жалобам Б.
Согласно заключению Квалификационной комиссии от 25 октября 2017 г. адвокатом И., вопреки предписаниям подп. 1 п. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, ненадлежащим образом исполнены профессиональные обязанности перед доверительницей Б., что выразилось в том, что адвокат И., заключив с ней соглашение 17 марта 2016 г. на представление ее интересов в суде по делу о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества и взыскании алиментов, не использовала на протяжении длительного времени тот арсенал процессуальных средств, который предоставлен участникам гражданского судопроизводства для пресечения необоснованного затягивания судебного процесса, что не обеспечивало надлежащие гарантии соблюдения процессуальных прав Б. Кроме того, адвокат без уважительных причин, не ставя в известность суд, не явилась в судебное заседание 1 марта 2017 г., следствием чего явилось вынесение Л. районным судом г. Москвы определения об оставлении иска Б. без рассмотрения. Ввиду явной ошибочности оставления судом искового заявления без рассмотрения адвокат не обратилась в порядке ст. 223 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с заявлением об отмене определения Л. районного суда г. Москвы от 1 марта 2017 г. об оставлении искового заявления Б. без рассмотрения. При повторной подаче 13 марта 2017 г. в Л. районный суд г. Москвы искового заявления в интересах доверительницы Б. о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества и взыскании алиментов адвокат допустила нарушение требований гражданского процессуального законодательства (ст. 132 ГПК РФ), что повлекло оставление искового заявления без движения. Она своевременно не заявила исковое требование о взыскании алиментов на содержание Б. до достижения ребенком трех лет, что повлекло утрату права Б. на взыскание алиментов с июля 2016 года по март 2017 года. Вместе с тем, вопреки имевшейся с Б. Договоренности, адвокат своевременно не заявила в суд при подаче иска 7 апреля 2016 г. ходатайство о наложении ареста на автомобиль, оформленный на Б-ва и являвшийся совместно нажитым имуществом супругов Б., чем воспользовался ответчик Б-в, который 28 апреля 2016 г. продал автомобиль. Адвокат также настояла на исключении квартиры из списка имущества, подлежащего разделу в рамках заявленного 7 апреля 2016 г. иска, пообещав Б. предъявить отдельный иск о разделе квартиры или оформить права на ее часть квартиры во внесудебном порядке, но ничего из обещанного не исполнила.
Также адвокатом И. было допущено, вопреки взаимосвязанным предписаниям подп. 1 п. 1 ст. 7 и п. 6 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей перед доверительницей Б., выразившееся в том, что адвокат 17 марта 2016 г., заключив с доверительницей соглашение об оказании ей юридической помощи и получив от нее в оплату услуг по соглашению… рублей, не выдала доверительнице Б. приходный кассовый ордер или иной финансовый документ, а оформила от своего имени приходный кассовый ордер… который оставила у себя.
Одновременно Квалификационной комиссией вынесено заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в оставшейся части вследствие отсутствия в иных действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, включая Кодекс профессиональной этики адвоката, а также о необходимости прекращения дисциплинарного производства в части жалобы Б. к адвокату И. о возврате доверительнице… рублей вследствие отсутствия допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства в этой части.
Адвокат И. в заседании Совета с заключением Квалификационной комиссии не согласилась и настаивала на том, что она действовала в интересах доверительницы Б. надлежащим образом и добросовестно. Адвокат И. представила ходатайство о приобщении дополнительных материалов к дисциплинарному производству, которое было удовлетворено Советом частично.
Заявительница жалобы в заседании Совета согласилась с заключением Квалификационной комиссии, представила ходатайство о приобщении дополнительных материалов к дисциплинарному производству, которое было удовлетворено Советом. Заявительница считает, что справедливой мерой дисциплинарной ответственности адвоката И. является прекращение ее статуса адвоката.
Советом в заседании приобщены к материалам дисциплинарного производства следующие документы:
– по ходатайству адвоката И.:
1) заверенная копия решения Л. районного суда г. Москвы от 7 сентября 2017 г. по иску Б. к адвокату И.;
2) копия заявления адвоката И. в Л. районный суд г. Москвы об отложении дела на 1 марта 2017 г.;
3) протокол судебного заседания от 19 января 2017 г. Л. районного суда г. Москвы по гражданскому делу… по иску Б. к Б-ву;
4) заявление от 19 января 2017 г.;
5) письмо председателя МГКА «…»… от 4 октября 2017 г. …с приложением, копией приходного кассового ордера…;
6) письмо-характеристика адвоката И. от председателя МГКА «…»… от 23 ноября 2017 г.;
7) благодарственные письма в адрес адвоката И. от М., У., Н. и В.;
8) «дополнение и уточнение» адвоката И. к возражениям на жалобу Б. от 24 ноября 2017 г.
– по ходатайству Б.:
1) договор от 5 декабря 2016 г. No 1612051 об оказании услуг;
2) договор по оценке рыночной стоимости автомобиля…;
3) расписка в получении… рублей от К. ООО «…» за оценку рыночной стоимости автомобиля.
Совет, рассмотрев и обсудив заключение Квалификационной комиссии и материалы дисциплинарного производства, а также доводы участников и материалы, представленные ими в заседании Совета, в полном объеме соглашается с заключением Квалификационной комиссии и ее выводами, поскольку они основаны на правильно и полно установленных обстоятельствах дела.
Так, установлено, что 17 марта 2016 г. между заявительницей жалобы Б. и адвокатом И. было заключено соглашение об оказании юридической помощи Б.
Предмет соглашения изложен в следующей редакции:
«Адвокат принимает к исполнению поручение доверительницы об оказании юридической помощи гр. Б. в качестве представительницы по доверенности при производстве по гражданским делам. Исковое заявление о разводе, разделе имущества и взыскании алиментов, о снятии с регистрационного учета, дело в стадии подготовки исковых заявлений, участие по доверенности во всех судебных заседаниях по доверенности. Дело находится в производстве на стадии подготовки исковых заявлений».
В соответствии с п. 3.1 того же соглашения размер вознаграждения адвоката И. определен сторонами в размере… рублей, которые должны быть выплачены адвокату доверительницей Б. 17 марта 2016 г.
Доверительница Б. в день заключения соглашения передала адвокату И. наличные денежные средства в (указанном в соглашении – прим. Совета) размере, которые, согласно данным бухгалтерского учета МГКА «…» 17 марта 2016 г. адвокат И. внесла от своего имени в кассу данного адвокатского образования, что было оформлено приходным кассовым ордером. Никаких документов, которые бы подтверждали факт внесения именно Б. денежных средств в качестве оплаты соглашения, адвокат И. ей не выдала.
Основная часть дисциплинарных обвинений, выдвинутых Б. в отношении адвоката И., заключается в ненадлежащем исполнении адвокатом функций представительницы Б. по гражданскому делу в Л. районном суде г. Москвы по иску Б. к Б-у о расторжении брака, разделе имущества и взыскании алиментов как при первоначальной подаче и рассмотрении первого искового заявления от 7 апреля 2016 г., оставленному судом без рассмотрения, так и при повторной подаче того же иска 13 марта 2017 г. в суд, оставленного определением суда от 17 марта 2017 г. без движения.
7 апреля 2016 г. в Л. районный суд г. Москвы поступило исковое заявление Б., подписанное адвокатом И., в котором заявлены исковые требования о расторжении брака с ответчиком Б-вым об определении места проживания их дочери… вместе с матерью Б., о взыскании с ответчика алиментов на содержание дочери… в размере 25% от всех видов дохода ответчика ежемесячно начиная с даты подачи искового заявления и до ее совершеннолетия, о разделе имущества, приобретенного в период брака и находящегося в общей совместной собственности истицы и ответчика, стоимостью… рублей, с выделением Б. телевизора стоимостью… рублей и автомобиля… 2011 года выпуска, стоимостью… рублей, а всего на сумму… рублей. Иск был принят судом к производству.
По данному гражданскому делу состоялись судебные заседания 14 июня (судья М.), 12 июля (судья Ч.), 25 августа (судья М.), 19 октября (судья М.), 30 ноября 2016 г. (судья М.), 19 января (судья К.) и 1 марта 2017 г. (судья М.). Судебное разбирательство по данному гражданскому делу завершилось вынесением определения об оставлении искового заявления Б. без рассмотрения в связи с тем, что, по утверждению суда, истица или ее представительница дважды, 19 января и 1 марта 2017 г., не являлись в судебные заседания. Со стороны истицы не подавалось заявления в порядке ст. 223 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об отмене определения Л. районного суда г. Москвы от 1 марта 2017 г. При этом, как усматривается из протокола судебного заседания от 14 июня 2016 г., в данном судебном заседании приняли участие истица Б. и ее представительница И., действовавшая на основании доверенности. Ответчик в судебное заседание не явился, о чем в протоколе судебного заседания от 14 июня 2016 г. сделана следующая запись: «Ответчики не явились, о месте и времени проведения судебного заседания извещены надлежащим образом, сведения об извещении которого в деле не имеются». Судья по собственной инициативе в порядке ст. 43 ГПК РФ приняла решение о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Государственного бюджетного учреждения г. Москвы «Многофункциональные центры предоставления государственных услуг города Москвы», после чего постановила: «Разъяснить сторонам, что исчисление процессуального срока начинается сначала, то есть с 14 июня 2016 г. В связи с привлечением к участию в деле третьего лица, а также в связи с отсутствием истца, ответчика, сведений об извещении которого в деле не имеется, рассмотрение гражданского дела отложено на 12 июля 2016 г., в 12.30». Возражений от представительницы истицы, адвоката И., относительно необоснованного привлечения к участию в деле Государственного бюджетного учреждения г. Москвы «Многофункциональные центры предоставления государственных услуг города Москвы», созданного для обеспечения равной доступности государственных услуг всем жителям г. Москвы через свою филиальную сеть, не поступило. Замечания на протокол судебного заседания адвокатом И. не принесены.
Согласно информации, содержащейся на официальном сайте Л. районного суда г. Москвы в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», по гражданскому делу… судом было вынесено определение в порядке ст. 39 ГПК РФ об изменении основания или предмета иска, увеличении исковых требований. Однако в протоколе судебного заседания отсутствуют сведения об изменении исковых требований.
Следующее судебное заседание по гражданскому делу… состоялось 12 июля 2016 г. На него явилась только представительница истицы Б., адвокат И. Истица Б. и ответчик Б-в. в заседание не явились. При этом в протоколе отмечено, что сведений о надлежащем извещении ответчика Б-ва в материалах дела не имеется.
Упоминаний о представителе третьего лица, Государственном бюджетном учреждении г. Москвы «Многофункциональные центры предоставления государственных услуг города Москвы», которое суд привлек к участию в деле протокольным постановлением от 14 июня 2016 г., в протоколе судебного заседания от 12 июля 2016 г. не имеется, но зато в нем зафиксировано протокольное определение суда о том, что суд в порядке ст. 43 ГПК РФ привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора… ЗАГС г. Москвы и постановил в связи с этим исчислять срок рассмотрения дела с 12 июля 2016 г. Затем суд в связи с привлечением к участию в деле в качестве третьего лица… ЗАГС г. Москвы и отсутствием сведений о надлежащем извещении ответчика отложил рассмотрение гражданского дела на 25 августа 2016 г. Возражений от представительницы истицы, адвоката И., относительно необоснованного привлечения к участию в деле… ЗАГС г. Москвы не поступило. Замечания на протокол судебного заседания адвокатом И. не принесены. Согласно информации, содержащейся на официальном сайте Л. районного суда г. Москвы в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», по гражданскому делу №… судебное заседание было отложено в связи с неявкой истицы, что противоречит сведениям, изложенным в протоколе судебного заседания от 12 июля 2016 г.
25 августа 2016 г. судебное разбирательство по делу было отложено в связи с неявкой обеих сторон. Адвокат И. не явилась в судебное заседание 25 августа 2016 г. по уважительной причине, поскольку она находилась в отпуске, о чем заблаговременно известила суд, подав 9 августа 2016 г. через экспедицию Л. районного суда г. Москвы заявление от 9 августа 2016 г. и приложив к нему справку, подтверждающую нахождение адвоката И. в очередном отпуске с 25 августа по 15 сентября 2016 г., подписанную председателем МГКА «…» и заверенную печатью данного адвокатского образования, что отражено в протоколе судебного заседания от 25 августа 2016 г.
В следующее судебное заседание по гражданскому делу… 19 октября 2016 г. явилась только представительница истицы Б., адвокат И. В связи с тем, что от ответчика поступило ходатайство об отложении судебного разбирательства, так как он болен и имеет листок нетрудоспособности, суд отложил рассмотрение дела на 30 ноября 2016 г. Адвокат И. не возражала против отложения судебного разбирательства.
По аналогичной причине (болезнь ответчика) было отложено судебное разбирательство и 30 ноября 2016 г. В судебном заседании 30 ноября 2016 г. принимала участие адвокат И. как уполномоченная представительница на основании доверенности истицы Б., и она не возражала против отложения судебного разбирательства, хотя гражданское дело находилось в производстве суда уже более семи месяцев.
30 ноября 2016 г. судьей М. был оформлен судебный запрос в адрес МОТОТРЭР УВД… г. Москвы, в котором адресату было предложено предоставить в адрес суда сведения о принадлежности транспортного средства… Судебный запрос был выдан на руки адвокату И., что подтверждается ее собственноручной подписью на копии запроса.
Согласно протоколу судебного заседания от 19 января 2017 г., в нем приняла участие представительница истца, адвокат И., действующая на основании доверенности, остальные вызванные в судебное заседание лица не явились, хотя были извещены надлежащим образом. В судебном заседании председательствующим судьей К. было оглашено ходатайство ответчика об отложении судебного разбирательства в связи с его болезнью, а адвокат И. оставила решение вопроса об отложении судебного разбирательства на усмотрение суда. Суд удовлетворил ходатайство ответчика и отложил рассмотрение дела на 1 марта 2017 г.
К моменту очередного отложения 19 января 2017 г. производство по данному гражданскому делу в Л. районном суде г. Москве длилось уже более десяти месяцев, по делу состоялись шесть судебных заседаний, в которые ответчик ни разу не явился, каждый раз подавая заявления об отложении рассмотрения дела в связи с болезнью, а к участию в деле судом были привлечены в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, государственные учреждения, на права или обязанности которых никак не могло повлиять решение суда о расторжении брака Б. и Б-ва, разделе между ними совместно нажитого имущества и о взыскании алиментов.
Таким образом, со стороны адвоката И. не предпринимались какие-либо действия, направленные на защиту права ее доверительницы истицы Б. на осуществление судопроизводства по ее делу в разумный срок, как это предписано нормами гражданского процессуального законодательства (статьи 6.1 и 154 ГПК РФ). Адвокат И. на протяжении длительного времени не использовала тот арсенал процессуальных средств, который предоставлен участникам гражданского судопроизводства для пресечения необоснованного затягивания судебного процесса, что не обеспечивало надлежащие гарантии соблюдения процессуальных прав Б.
Признавая в своих письменных объяснениях, что по делу Б. допущена волокита, адвокат И., тем не менее, критически не оценивала свои действия в качестве представительницы истицы Б. в данном гражданском деле, что, по мнению Совета, свидетельствует о ее недобросовестном отношении к исполнению своих профессиональных обязанностей.
Оказывая юридическую помощь, адвокат в каждом конкретном случае, в зависимости от волеизъявления доверителя, особенности позиции по делу и многих других факторов, принимает решение о совершении тех или иных процессуальных действий в интересах доверителя, в защиту его прав и законных интересов.
Адвокат И., видя, что гражданское дело по иску Б. о разводе, разделе имущества и взыскании алиментов приняло затяжной характер из-за поведения ответчика, который, на протяжении многих месяцев не являясь в судебные заседания и не направляя своего представителя, лишь заявлял ходатайства об отложении судебного разбирательства, не предприняла ни одного процессуального действия для защиты прав своей доверительницы, в том числе, не воспользовалась правом, предоставленным участникам гражданского судопроизводства ст. 6.1. ГПК РФ, предусматривающей, что в случае, если после принятия искового заявления к производству дело длительное время не рассматривается, и судебный процесс затягивается, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела (ч. 6 ст. 6.1 ГПК РФ). При этом в ч. 7 указанной статьи установлено, что заявление об ускорении рассмотрения дела рассматривается председателем суда в пятидневный срок со дня поступления заявления в суд. По результатам рассмотрения заявления председатель суда выносит мотивированное определение, в котором может быть установлен срок проведения судебного заседания по делу и (или) могут быть указаны действия, которые следует осуществить для ускорения судебного разбирательства.
Бездействие адвоката И. в связи с волокитой при рассмотрении дела по иску ее доверительницы Б. подтверждается имеющимися в материалах дисциплинарного производства доказательствами, в том числе протоколами судебных заседаний, перепиской участников дисциплинарного производства в социальной сети… и мессенджере…
Факт последующего отстранения Б. в мае 2017 года адвоката И. от участия в судебном процессе для оценки действий последней в рамках настоящего дисциплинарного производства значения не имеет.
Отдельной оценки заслуживает версия адвоката И. относительно причины ее неявки в судебное заседание Л. районного суда г. Москвы 1 марта 2017 г. по гражданскому делу Б. и описание последовавших за этим событий, которая изложена в двух ее письменных объяснениях.
В письменных объяснениях от 6 июля 2017 г. адвокат И. указала: «Судебное заседание было перенесено на 1 марта 2017 г. в силу непонятных до сих пор для меня обстоятельств, я прибыла в Л. районный суд на судебное заседание 3 марта 2017 г., будучи уверенной, что именно на это число назначено судебное заседание».
В письменных объяснениях адвоката И. от 7 октября 2017 г. указано на аналогичные причины ее неявки в судебное заседание 1 марта 2017 г. и последующие события.
Однако после ознакомления со своими сообщениями в адрес Б. в мессенджере… адвокат И. признала, что и 1 и 3 марта 2017 г. она находилась в г. С., что исключает возможность посещения ею Л. районного суда г. Москвы 3 марта 2017 г.
Более того, из данной переписки следует, что после того, как 28 февраля 2017 г. Б. задала адвокату И. вопрос о том, будет ли завтра, то есть 1 марта 2017 г., «суд по разводу и разделу», адвокат И. ответила следующее: «Я написала заявление, чтобы отложили судебное заседание, так у меня уже было назначено в г. С., я думаю назначат на 10-е числа марта. Я обязательно прилечу. Буду в Москве».
И далее, 3 марта 2017 г., адвокат И. пишет Б.: «…привет! Я… в г. С. …Связь плохая. Как только ты напишешь, что выяснила дату, на которую назначен процесс, я куплю билет».
Из вышеприведенной переписки адвоката И. с доверительницей Б. следует, что адвокат И., во-первых, ввела в заблуждение Б., сообщив ей, что подала заявление в суд об отложении судебного разбирательства 1 марта 2017 г., и, во-вторых, пыталась ввести в заблуждение Квалификационную комиссию, указав в двух своих письменных объяснениях, что перепутала дату, на которую назначено судебное заседание в марте 2017 года, и прибыла в суд 3 марта вместо 1 марта 2017 г. И только после того, как заявительница Б. предоставила в материалы дисциплинарного производства их переписку в мессенджере… адвокат И. признала, что никакого заявления она не подавала, и что 1 и 3 марта 2017 г. она находилась на отдыхе в г. С. и на курорте… При этом адвокат И. не смогла пояснить причину, почему она в своих письменных объяснениях не предоставила полную и достоверную информацию о причине своей неявки в судебное заседание 1 марта 2017 г., в связи с чем Квалификационная комиссия пришла к обоснованному выводу, разделяемому Советом, что такая позиция адвоката И. не соотносится со стандартом честности.
Завершающее судебное заседание по гражданскому делу состоялось 1 марта 2017 г. Как указано в протоколе судебного заседания, представительница истицы не явилась, о месте и времени проведения судебного заседания извещена надлежащим образом. Также не явился в судебное заседание и ответчик. Суд, проверив и изучив материалы дела, счел, что исковое заявление следует оставить без рассмотрения в силу ст. 222 ГПК РФ, поскольку истица, не просившая о разбирательстве в ее отсутствие, не явилась в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу.
Как установлено Квалификационной комиссией, адвокат И., достоверно зная, что очередное судебное заседание назначено по ее ходатайству на 1 марта 2017 г., и что у нее имеется обязательство, принятое ею в связи с заключенным 17 марта 2016 г. соглашением с Б., участвовать в судебных заседаниях по данному делу в качестве представительницы истицы со всеми правами стороны, в том числе и в судебном заседании 1 марта 2017 г., без уважительных причин, не ставя в известность суд, не явилась в судебное заседание, следствием чего явилось вынесение определения об оставлении иска Б. без рассмотрения. К этому моменту данное гражданское дело находилось в производстве Л. районного суда г. Москвы почти 11 месяцев.
Как усматривается из определения Л. районного суда г. Москвы от 1 марта 2017 г.: «Судом установлено: из материалов дела следует, что в судебное заседание, назначенное на 19 января 2017 г., истец, будучи надлежащим образом извещенным, не явился, будучи повторно извещенным, в настоящее судебное заседание истец также не явился. При этом рассмотреть дело в свое отсутствие не просил».
Cуд признал, что сторона истицы не явилась в два судебных заседания, 19 января и 1 марта 2017 г., но данное утверждение в части неявки адвоката И. в судебное заседание 19 января 2017 г. опровергается протоколом судебного заседания от 19 января 2017 г., в котором адвокат И. принимала участие.
Таким образом, из материалов дисциплинарного производства следует, что адвокат И. не явилась в суд без уважительной причины лишь один раз, 1 марта 2017 г.
Дисциплинарное обвинение в неявке адвоката И. без уважительной причины в судебное заседание 1 марта 2017 г. Совет, как и Квалификационная комиссия, признает доказанным.
При таких обстоятельствах у истицы или ее представительницы, наделенной соответствующими полномочиями, было право, руководствуясь ч. 3. ст. 223 ГПК РФ, подать заявление об отмене определения суда от 1 марта 2017 г., а в случае отказа в его удовлетворении – право подать частную жалобу. Однако адвокат И. не воспользовалась данной правовой конструкцией для возобновления рассмотрения иска своей доверительницы именно в этом гражданском деле ввиду явной ошибочности оставления искового заявления без рассмотрения, а рекомендовала доверительнице Б. подать «новый» иск с теми же исковыми требованиями, что и было адвокатом И. совместно с Б. выполнено 13 марта 2017 г., когда второе исковое заявление с аналогичными первому исковому заявлению с исковыми требованиями, дополненными просьбой взыскать алименты на содержание Б., было ими совместно подано в экспедицию Л. районного суда г. Москвы.
Определением Л. районного суда г. Москвы от 17 марта 2017 г. исковое заявление Б. в порядке ст. 136 ГПК РФ было оставлено без движения в связи с допущенными нарушениями ст. 131 и 132 ГПК РФ, обязывающих истца приложить к исковому заявлению документы, подтверждающие приобретение имущества, подлежащего разделу, и их рыночную стоимость. Суд в определении от 17 марта 2017 г. указал, что к исковому заявлению не приложены кассовые и товарные чеки на имущество, и предоставил истице Б. разумный срок для исправления указанных недостатков.
Таким образом, Б., заключив 17 марта 2016 г. с адвокатом И. соглашение об оказании юридической помощи, предметом которого, среди прочего, являлось представительство адвокатом И. интересов Б. в гражданском деле о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества и взыскании алиментов, спустя год даже не имела в производстве Л. районного суда г. Москвы надлежаще заявленного, а, следовательно, принятого к производству судом иска. Это повлекло за собой обращение Б. сначала с заявлением в адрес адвоката И. о расторжении соглашения и возврате выплаченного гонорара и с жалобой в адрес председателя Московского городской коллегии адвокатов «…», а затем с жалобой в отношении адвоката И. в Адвокатскую палату г. Москвы, которая явилась допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства. Позднее Б. подала два дополнения к своей жалобе, которые содержали дисциплинарные обвинения в адрес адвоката И. в ненадлежащем исполнении ею своих профессиональных обязанностей и неквалифицированном оказании юридической помощи, которые также являлись надлежащими поводами для возбуждения дисциплинарного производства.
Заявительница Б. считает, что в связи с неквалифицированными действиями адвоката И., описанными в трех ее жалобах, она понесла убытки в виде невзысканных на содержание Б. алиментов, так как адвокат И. не включила указанное требование в исковое заявление, поданное в Л. районный суд г. Москвы 7 апреля 2016 г., а поскольку взыскание производится с даты предъявления искового требования, то право на взыскание денежных средств на содержание Б. с апреля 2016 года по март 2017 года для нее безвозвратно утрачено.
В письменных объяснениях от 6 июля 2017 г. адвокат И. признала, что от Б. поступала просьба дополнительно к заявленным исковым требованиям о расторжении брака, взыскании алиментов на содержание ребенка и разделе совместно нажитого имущества предъявить иск о взыскании денежных средств на содержание самой Б. до достижения ребенком возраста трех лет.
Как следует из переписки участников дисциплинарного производства в социальной сети… Б. 1 июля 2016 г. написала сообщение следующего содержания: «Добрый день… Я узнала у знакомой, что помимо алиментов на ребенка она подавала иск о взыскании алиментов на содержание супруги до достижения ребенком трехлетнего возраста, ей присудили около… рублей ежемесячно. Вы можете посмотреть, как и что, и на какую сумму я могла бы рассчитывать и подать этот иск?».
Далее между Б. и адвокатом И. состоялся следующий письменный диалог:
[01.07.2016, 19.49] (И.): в рамках данного дела можем подать…
[01.07.2016, 21.59] (Б.): может быть, 12.07 и подадим иск?
[01.07.2016, 19.49] (И.): …я тут подумала и решила, что такой иск мы всегда можем подать чуть позже, чтобы не накалять страсти. Честно говоря, за всю практику я еще не сталкивалась с таким иском и не слышала от коллег. Не будем настраивать суд против, сначала попытаемся решить предстоящие проблемы, а подать всегда сможем, когда эти суды пройдут и страсти улягутся».
Таким образом, требование о взыскании алиментов на содержание Б. до достижения ребенком возраста трех лет было включено лишь во второе исковое заявление, поданное 13 марта 2017 г., то есть спустя почти год после заключения 17 марта 2016 г. соглашения с Б. об оказании ей юридической помощи и через восемь месяцев после того, как Б. попросила адвокату И. заявить такой иск, что нельзя признать надлежащим и своевременным исполнением адвокатом своих обязанностей перед доверительницей, поскольку надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание им (или назначенным доверителем лицам) квалифицированной юридической помощи, но и решение всех вопросов, возникающих в период действия соглашения (вытекающих из условий соглашения), в строгом соответствии с законом.
Данное же адвокатом И. доверительнице Б. разъяснение о том, что предъявление данного искового требования в судебном заседании 12 июля 2016 г. может «настроить суд против нее», и что не надо «накалять страсти», в совокупности с утверждением адвоката И. о том, что она не сталкивалась с подобным иском и не слышала о нем от коллег, обосновано расценено Квалификационной комиссией как неоказание адвокатом квалифицированной юридической помощи доверительнице. Совет полностью разделяет эту оценку.
Учитывая положение п. 2 ст. 107 СК РФ, предусматривающее, что алименты присуждаются с момента обращения в суд, несвоевременное заявление адвокатом И. искового требования о взыскании алиментов на содержание Б. до достижения ребенком трех лет, существенно ущемило право Б. на получение ею денежного содержания от отца ее малолетней дочери.
Кроме того, Совет признает опровергнутой презумпцию добросовестности адвоката И. в части, касающейся дисциплинарного обвинения в том, что она, вопреки имевшейся договоренности с Б., не заявила в суд при подаче иска 7 апреля 2016 г. ходатайство о наложении ареста на автомобиль, оформленный на Б-ва и являвшийся совместно нажитым имуществом супругов Б-ых, чем воспользовался ответчик Б-в, который 28 апреля 2016 г. продал автомобиль.
Так, 2 апреля 2016 г., то есть до предъявления иска в суд, между адвокатом И. и Б. в социальной сети… состоялся письменный диалог:
«[02.04.2016, 10.38] (И.): В исковом заявлении я могу заявить ходатайство о наложении ареста на машину в счет обеспечения исковых требований. Практика такова, что мелкие вещи разводящиеся супруги в случае непорядочности их и их родственников начинают растаскивать.
[02.04.2016, 11.22] (Б.): тогда мне машину и телевизор…
[02.04.2016, 11.27] (И.): …это самый лучший вариант на мой взгляд. И я напишу ходатайство о наложении ареста на это имущество. Тогда и имущество никуда не денется».
Однако вопреки заверениям адвоката И. данное ходатайство ею так и не было подано и, соответственно, судом не был наложен арест на имущество, чем воспользовался ответчик Б-в, продав 28 апреля 2016 г. автомобиль. Подобное поведение адвоката И. нельзя признать надлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей перед доверительницей Б.
Разумное и добросовестное отстаивание прав и законных интересов доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами предполагает использование адвокатом всего предоставленного ему законом арсенала средств с учетом специфики конкретной ситуации.
Заявительница Б. также считает, что адвокат И. необоснованно отказала ей во включении квартиры в список совместно нажитого имущества, подлежащего разделу в рамках заявленного 7 апреля 2016 г. иска в Л. районный суд г. Москвы.
Отказ со стороны адвоката И. включить квартиру в общий список совместно нажитого имущества подтверждается перепиской в социальной сети:
«[01.04.2016, 13.28] (И.): а по квартире я составлю отдельный иск. Это исковое заявление об установлении права собственности. Здесь нарушение потребительских прав, госпошлину не надо уплачивать. А если квартиру делить вместе с другим имуществом, то придется платить госпошлину, исходя из указанной суммы.
[01.04.2016, 13.30] (И.): …когда будешь выводить цифры по имуществу, то цену за квартиру не бери, как я уже писала выше, это отдельный предмет исковых требований…
[02.04.2016, 13.10] (И.): Ок))) из списка… убери квартиру.
[02.04.2016, 13.11] (И.): Ее буду отдельно оформлять в твою собственность».
Из вышеприведенной переписки участников дисциплинарного производства следует, что еще на стадии составления искового заявления Б. включила в состав совместно нажитого имущества квартиру, приобретенную в браке с Б-м. Однако адвокат И. настояла на исключении квартиры из списка имущества, подлежащего разделу в рамках заявленного 7 апреля 2016 г. иска, пообещав Б. предъявить отдельный иск о разделе квартиры или оформить права Б. на ее часть квартиры во внесудебном порядке, но ничего из обещанного адвокат И. не исполнила.
При формировании правовой позиции по делу адвокату необходимо учитывать, что она должна быть объективно обусловлена фактическими обстоятельствами и собранными доказательствами, подтверждающими версию доверителя, и базироваться на нормах закона.
Таким образом, адвокат И. не только нарушила обязанность своевременно предоставлять доверительнице необходимую и достоверную информацию, обеспечивающую возможность принятия Б. правильного решения, но и не исполнила принятые ею обязательства относительно предъявления иска о разделе квартиры, приобретенной супругами Б-и в браке, также как не оформила права Б. на ее часть квартиры во внесудебном порядке.
Действия адвоката И., связанные с повторной подачей 13 марта 2017 г. искового заявления Б. о расторжении брака, разделе имущества и взыскании алиментов, были осуществлены таким образом, что не могли привести к какому-либо юридически значимому результату для защиты интересов доверительницы, поскольку при подаче искового заявления адвокатом были нарушены нормы гражданского процессуального законодательства, в частности, ст. 132 ГПК РФ, предусматривающей, что к исковому заявлению должны быть приложены документы, подтверждающие обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, копии этих документов для ответчиков и третьих лиц, если копии у них отсутствуют. Следствием нарушения требования, установленного ст. 132 ГПК РФ, явилось ожидаемое в подобной ситуации вынесение судом определения от 17 марта 2017 г. об оставлении искового заявления без движения для исправления недостатков в срок до 28 апреля 2017 г.
Совет разделяет критическое отношение Квалификационной комиссии к объяснению адвоката И. о том, что необходимые документы к исковому заявлению не приложены по вине Б., поскольку подлинные чеки на имущество, подлежащее разделу, находились у Б., которая к моменту подачи искового заявления не сделала с них копии, а подлинники чеков, по мнению адвоката И., в суд было подавать опасно из-за возможной утраты этих документов.
Из переписки участников дисциплинарного производства в мессенджере… от 7 марта 2017 г. следует, что документы находились у адвоката И. Так, на вопрос Б. «А вы… сдали в суд чеки, оценку машины», адвокат И. отвечает: «…я вылечу в Москву и в течение 10 суток со дня оглашения должна буду обжаловать. К жалобе приобщу все документы».
Квалификационная комиссия пришла к обоснованному выводу, что определяющим для оценки действий (бездействия) адвоката И. в данном случае является не то, у кого на руках находились документы, поскольку исковое заявление подавалось совместно адвокатом И. и Б. в экспедицию Л. районного суда г. Москвы, а те рекомендации, которые адвокат И. дала своему доверительнице: «Узнав в суде о том, что исковое заявление оставлено без движения, я… изготовила новое исковое заявление и вместе с Б. (у которой на тот момент на руках были оригиналы всех расходных чеков по имуществу и заключение рыночной стоимости автомобиля) сдали документы в Л. районный суд, а поскольку Б. явилась в суд без копии расходных чеков, я посоветовала ей явиться в суд на предварительное слушание с копиями указанных документов и заявить ходатайство об их приобщении копии…».
Таким образом, еще на стадии повторной подачи искового заявления в суд адвокат И. нарушила требования гражданского процессуального законодательства (ст. 132 ГПК РФ), подав исковое заявление без приложения к нему необходимых и обязательных документов.
При таких обстоятельствах Совет признает презумпцию добросовестности адвоката И. опровергнутой и в отношении вышеуказанного нарушения.
Доверительница Б. в день заключения соглашения об оказании ей юридической помощи передала адвокату И. наличные денежные средства в размере… рублей, однако документального подтверждения этому адвокат И. доверительнице не предоставила, а лишь оформила приходный кассовый ордер… о внесении в кассу Московской городской коллегии адвокатов «…» …рублей от своего имени, но доверительнице приходно-кассовый ордер не передала.
Предписание п. 6 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» состоит в том, что адвокат вправе получать оплату вознаграждения от доверителя лишь двумя способами: денежные средства поступают на расчетный счет адвокатского образования или вносятся в кассу адвокатского образования. Целями такого законоположения являются документальное фиксирование суммы полученного адвокатом вознаграждения и персонификация лица, от которого поступили денежные средства.
Адвокат И. была обязана выдать приходный кассовый ордер, квитанцию или иной документ, подтверждающий прием денежных средств от доверительницы Б. Невыдачей адвокатом доверителю документального подтверждения внесения им денежных средств в кассу адвокатского образования права доверителя нарушаются, а адвокат признается нарушившим нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и ненадлежащем исполнении обязанностей перед доверителем.
При таких обстоятельствах Совет признает презумпцию добросовестности адвоката И. опровергнутой, а ее вину в совершении всех вышеуказанных инкриминированных дисциплинарных нарушений полностью доказанной.
Определяя, в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, меру дисциплинарной ответственности адвоката И. за указанные выше дисциплинарные нарушения, Совет учитывает, что они носят умышленный, злостный характер и являются тяжкими, поскольку повлекли существенное нарушение права доверительницы на получение квалифицированной юридической помощи и права на судебную защиту, а также нарушение материальных прав доверительницы Б., что повлекло для нее существенные негативные последствия.
Адвокат И. проявила исключительную недобросовестность, злоупотребила оказанным ей доверием и дискредитировала себя, что, в соответствии с требованиями ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, несовместимо со званием адвоката. С учетом изложенных обстоятельствах Совет считает необходимым применить к адвокату И. меру дисциплинарной ответственности за совершенные ею вышеуказанные нарушения в виде прекращения статуса адвоката и полагает невозможным применение более мягкой меры дисциплинарной ответственности, поскольку более мягкая мера дисциплинарной ответственности не отвечала бы требованию справедливости дисциплинарного разбирательства, предусмотренному ст. 19 Кодекса профессиональной этики адвоката, а также являлась бы косвенным признанием совместимости подобного поведения со статусом адвоката.
Устанавливая, в соответствии с требованиями п. 1.1 ст. 25, п. 7 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, срок, по истечении которого лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката, Совет принимает во внимание, что нарушения были совершены адвокатом И. до вступления в силу указанных норм кодекса, в связи с чем ее положение не может быть ухудшено их применением. По этой причине, а также с учетом тяжести нарушений и положительных характеристик, Совет считает необходимым установить указанный срок в отношении И. продолжительностью в два года.
Совет соглашается с заключением Квалификационной комиссии, что не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения настоящего дисциплинарного производства жалобы, выдвинутые Б. в отношении адвоката И., о том, что она в судебном заседании 12 июля 2016 г. не приобщила к делу документы, подтверждающие факт приобретения спорного имущества, и не внесла изменения в список совместного нажитого имущества, переданный ей Б. 7 июля 2016 г., не пришла на встречу с Б. 9 декабря 2016 г., хотя встреча была согласована 7 декабря 2016 г., поэтому презумпция добросовестности адвоката И. в этой части осталась не опровергнутой.
Совет соглашается с выводами Квалификационной комиссии о том, что не является упречным поведение адвоката И. в той его части, когда она просила доверительницу Б. составить список спорного имущества, скорректировать его или уточнить дату судебного заседания, поскольку необходимость сотрудничества адвоката и доверителя презюмируется, а в случае, когда у доверителя нет возможности или желания исполнять просьбу адвоката, он вправе от этого ясно и недвусмысленно отказаться.
Заявительница Б. упрекает адвоката И. в том, что последняя отказалась участвовать в предварительном судебном заседании, однако доказательств того, когда проходило предварительное судебное заседание по делу, и кто со стороны истицы принимал в нем участие, Б. не предоставлено, в связи с чем Совет соглашается с выводом Квалификационной комиссии о том, что в этой части дисциплинарного обвинения презумпция добросовестности адвоката И. также не опровергнута.
Оценивая жалобы Б. в отношении адвоката И. в том, что она при оплате государственной пошлины в размере 2 000 рублей за совершение юридически значимого действия Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Московской области ошибочно указала получателем платежа Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по г. Москве, а сам платеж произвела от своего имени, Совет соглашается с выводами Квалификационной комиссии, что неверное указание получателя платежа в данном случае является простой технической ошибкой. При осуществлении платежа через филиальную сеть ПАО «Сбербанк России» в чеке-ордере, подтверждающем перевод денежных средств, указываются фамилия, имя, отчество и паспортные данные именно того лица, которое проводит банковскую операцию, поэтому адвокат И., оплачивая государственную пошлину по указанию и за счет Б., не могла привести ее данные в качестве плательщика.
Совет также соглашается с выводом Квалификационной комиссии, что требование Б. обязать адвоката И. вернуть ей денежные средства в размере… рублей находится за пределами компетенции дисциплинарных органов Адвокатской палаты г. Москвы. В случае возникновения разногласий относительно размера гонорара все спорные вопросы между адвокатом и доверителем разрешаются путем переговоров или в суде в гражданско-правовом порядке.
Дисциплинарное производство в этой части подлежит прекращению по основаниям, предусмотренным подп. 2 и 8 п. 1 ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Совет Адвокатской палаты г. Москвы решил:
1) применить к адвокату И. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката за:
– ненадлежащее, вопреки предписаниям подп. 1 п. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, исполнение адвокатом профессиональных обязанностей перед доверительницей Б., выразившееся в том, что адвокат И., заключив 17 марта 2016 г. с Б. соглашение на представление ее интересов в суде по делу о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества и взыскании алиментов, не использовала на протяжении длительного времени тот арсенал процессуальных средств, который предоставлен участникам гражданского судопроизводства для пресечения необоснованного затягивания судебного процесса, что не обеспечивало надлежащие гарантии соблюдения процессуальных прав Б.; без уважительных причин, не ставя в известность суд, не явилась в судебное заседание 1 марта 2017 г., следствием чего явилось вынесение Л. районным судом г. Москвы определения об оставлении иска Б. без рассмотрения; ввиду явной ошибочности оставления судом искового заявления без рассмотрения не обратилась в порядке ст. 223 ГПК РФ с заявлением об отмене определения Л. районного суда г. Москвы от 1 марта 2017 г. об оставлении искового заявления Б. без рассмотрения; при повторной подаче 13 марта 2017 г. искового заявления в интересах доверительницы Б. о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества и взыскании алиментов в Л. районный суд г. Москвы адвокат И. допустила нарушение требований гражданского процессуального законодательства (ст. 132 ГПК РФ), что повлекло оставление искового заявления без движения; своевременно не заявила исковое требование о взыскании алиментов на содержание Б. до достижения ребенком трех лет, что повлекло утрату права Б. на взыскание алиментов с июля 2016 года по март 2017 года; вопреки имевшейся с Б. договоренности своевременно не заявила в суд при подаче иска 7 апреля 2016 г. ходатайство о наложении ареста на автомобиль, оформленный на Б-ва и являвшийся совместно нажитым имуществом супругов Б-ых, чем воспользовался ответчик Б-в, который 28 апреля 2016 г. продал автомобиль; настояла на исключении квартиры из списка имущества, подлежащего разделу в рамках заявленного 7 апреля 2016 г. иска, пообещав Б. предъявить отдельный иск о разделе квартиры или оформить права Б. на ее часть квартиры во внесудебном порядке, но ничего из обещанного Б. адвоката не выполнила;
– ненадлежащее, вопреки взаимосвязанным предписаниям подп. 1 п. 1 ст. 7 и п. 6 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», исполнение адвокатом И. профессиональных обязанностей перед доверительницей Б., выразившееся в том, что она 17 марта 2016 г., заключив с нею соглашение об оказании ей юридической помощи и получив от нее в оплату соглашения… рублей, не выдала доверительнице Б. приходный кассовый ордер или иной финансовый документ, а оформила от своего имени приходный кассовый ордер… который оставила у себя, и установить в отношении И. срок, по истечении которого она допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката, продолжительностью в два года.
2) прекратить дисциплинарное производство, возбужденное в отношении адвоката И. по жалобам Б.:
– в части требования Б. об обязании адвоката И. вернуть заявительнице денежные средства в размере… рублей, уплаченные по соглашению об оказании юридической помощи, из-за обнаружившегося отсутствия допустимого повода для возбуждения дисциплинарного разбирательства;
– в оставшейся части – вследствие отсутствия в иных действиях (бездействиях) адвоката И. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, включая Кодекс профессиональной этики адвоката.
Вестник Адвокатской палаты г. Москвы № 5 [139] 2017 с. 59 – 83.