Совместное особое мнение судей Винсента А де Гаэтано, Юлии Лаффранк и Ксении Туркович на Постановление ЕСПЧ от 20.03.2018 «Дело Радомилья и другие (Radomilja a№d Others) против Хорватии».
1. Мы не можем согласиться с выводом большинства судей о том, что жалобы, касающиеся беспрепятственного пользования имуществом, являются неприемлемыми в той мере, в какой они охватывают период с 6 апреля 1941 г. по 8 октября 1991 г., и что по делу властями государства-ответчика не было допущено нарушения статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.
2. По сути власти Хорватии утверждали, что Палата Европейского Суда действовала EXTRA/ULTRA PETITA, основывая свои постановления на фактах и юридических доводах, которые не являлись частью жалоб заявителей в Европейском Суде, и они тем самым предложили Европейскому Суду исключить эти жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел. Власти Хорватии подчеркнули, что Палата Европейского Суда (a) приняла во внимание период с 6 апреля 1941 г. по 8 октября 1991 г. несмотря на то, что заявители прямо ссылались на указанный период для фактологического обоснования своей жалобы и на (b) редакцию 1996 года пункта 4 статьи 388 Закона о собственности 1996 года, равно как и на (c) Постановление Европейского Суда по делу «Трго против Хорватии» (упоминавшееся выше), хотя заявители возражали против этого. Кроме того, власти Хорватии утверждали, что те же самые факты и юридические аргументы не являлись частью жалоб заявителей во внутригосударственных судах, и они предложили Европейскому Суду в качестве альтернативы объявить жалобы заявителей неприемлемыми для рассмотрения по существу ввиду того, что они не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты.
3. Прежде всего рассмотрим вопрос о применимости правила EXTRA/ULTRA PETITA, затем возражение по поводу неисчерпания заявителями внутригосударственных средств правовой защиты, и, наконец, мы дадим некоторые разъяснения в поддержку постановлений Палаты Европейского Суда, вынесенных по существу.
1. Вопрос, действовала ли Палата Европейского Суда EXTRA/ULTRA PETITA
4. Большинство судей сосредоточились на аргументации властей государства-ответчика о том, что жалобы заявителей не охватывали период с 6 апреля 1941 г. по 8 октября 1991 г. Для большинства судей данный период имел значение для определения объема рассмотрения дела. На основании некоторых утверждений, которые можно найти в соответствующих ответах заявителей на замечания властей государства-ответчика в Палате Европейского Суда, большинство судей пришли к выводу, что заявители хотели исключить указанный период из своих жалоб. На этом основании большинство судей далее пришли к выводу, что, принимая во внимание указанный период, Палата Европейского Суда действовали вне пределов дела, как они были определены заявителями. Иными словами, большинство судей, хотя они и не сказали об этом прямо, заявили, что Палата Европейского Суда нарушила правило NON EXTRA/ULTRA PETITA и потому действовала ULTRA VIRES.
5. В своих доводах, представленных в Большую Палату Европейского Суда, заявители утверждали и пытались пояснить, что в действительности они не намеревались исключать указанный период из рассмотрения Палатой Европейского Суда. Очевидно, что большинство судей не доверяют этим пояснениям, но и не отклоняют их. Большинство судей рассматривали пояснения заявителей в качестве просьбы о включении этого периода в сферу охвата дела при рассмотрении в Большую Палату Европейского Суда. Для большинства судей это была новая отдельная жалоба, которая впервые была подана заявителями в Большую Палату Европейского Суда, и поэтому большинство судей объявили ее неприемлемой для рассмотрения по существу как запрещенную правилом шестимесячного срока.
6. Мы со всем уважением не согласны со всеми вышеуказанными выводами по четырем основным причинам. Во-первых, из-за отсутствия достаточных критериев для определения пределов рассмотрения дела большинство судей не смогли провести тщательный анализ доводов заявителей и установить истинную сферу охвата дел «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии». Во-вторых, большинство судей не установили с необходимой степенью уверенности, что заявители действительно собирались исключить указанный период из сферы охвата дела. В-третьих, указанный период и его последствия для расчета сроков, необходимых для приобретения права собственности через противопоставленное владение, не являются фактом, составляющим жалобу (то есть вмешательством властей в осуществление прав человека), но имеют только доказательственную ценность и, следовательно, не имеют значения для определения сферы охвата дела. В-четвертых, при обстоятельствах данного дела было неоправданно и чрезмерно формально исключать указанный срок из рассмотрения по существу в Большой Палате Европейского Суда.
1.1. Большинство судей не смогли установить пределы рассмотрения дела, хотя это и является необходимым условием для применения правила EXTRA/ULTRA PETITA
7. Правило EXTRA/ULTRA/INFRA PETITA применяется только к доводам заявителей в той мере, в какой эти доводы определяют сферу охвата дела. Таким образом, для применения правила EXTRA/ULTRA PETITA квинтэссенцией является установление того, как Европейский Суд определяет эту сферу. Большинство судей установили, что сфера охвата дела, «переданного» в Европейский Суд, определяется «требованием» или жалобой заявителя. Согласно тому, что указало большинство судей, «требование» или жалоба по смыслу Конвенции образованы двумя элементами, а именно утверждениями о фактах и юридическими аргументами. Данное определение компонентов жалобы для целей определения сферы охвата дела является как чрезмерно широким, так и расплывчатым. Это отчасти признается большинством самих судей, когда они соглашаются с тем, что, «хотя невозможно абстрактно указать на важность юридических аргументов, жалоба всегда характеризуется утверждаемыми в ней фактами».
8. Это определение слишком широкое, поскольку оно охватывает компоненты, которые не имеют отношения к определению сферы охвата дела. Это определение расплывчато, потому что оно не содержит никаких критериев для различения соответствующих фактов и юридических аргументов из числа тех, что не имеют значения для целей определения этой сферы. Например, хотя «жалоба всегда характеризуется утверждаемыми в ней фактами», это не означает, что все факты, указанные в жалобе, имеют отношение к определению сферы охвата дела. Во внутригосударственных и международных судах существует общее понимание того, что, например, факты, которые служат доказательствами или справочной информацией, не являются PETITUM. Кроме того, как отметило большинство самих судей, не все юридические аргументы в равной степени актуальны для характеристики жалобы. В этом отношении различие между правовыми основаниями и юридическими аргументами является существенным. Согласно статье 34 Конвенции жалобу характеризуют только юридические основания, а не подкрепляющие их юридические аргументы. Таким образом, смешав термины «правовые основания» и «юридические аргументы», большинство судей создали определенную путаницу.
9. Соответственно, большинство судей не представили достаточных критериев Европейскому Суду для установления истинной PETITUM заявителей, то есть пределов рассмотрения дела, и, таким образом, предоставили слишком много свободы усмотрения Европейскому Суду при применении правила NE EXTRA/ULTRA/INFRA PETITA. В результате в своих рассуждениях большинство судей пришли к своему заключению, не проделав тщательного анализа доводов заявителей.
10. Большинство судей просто пришли к выводу, что временной элемент имеет центральное значение для противопоставленного владения таким образом, что исключение или добавление срока более 50 лет должно рассматриваться как изменение существа жалобы. Однако большинство судей пришли к этому выводу, не определив пределы рассмотрения дела. По-видимому, большинство судей просто предположили ошибочно, как мы продемонстрируем ниже, не приводя никаких аргументов, что период с 1941 по 1991 год являлся фактом, определяющим пределы рассмотрения дела.
1.2. Намерение внести изменения в жалобу
11. Большинство судей в весьма формальной форме сочли установленным, что заявители хотели исключить период с 1941 по 1991 год из фактологических и правовых оснований их жалоб в Палате Европейского Суда, просто заявив, что это было очевидно из их доводов. Со своей стороны, в отличие от большинства судей, мы не считаем, что предполагаемые намерения заявителей были очевидны. Кроме того, мы считаем неприемлемым, что большинство судей отклонили доводы и разъяснения заявителей без какого-либо уважительного объяснения и при полном пренебрежении их автономии, игнорируя устоявшуюся прецедентную практику Европейского Суда по подпункту «a» пункта 1 статьи 37 Конвенции, относящуюся к отзыву жалобы или ее части.
1.2.1. Намерение исключить период с 1941 по 1991 год не было очевидным из оспариваемых высказываний заявителей
12. В своих первоначально поданных жалобах и в своих комментариях на замечания властей государства-ответчика заявители последовательно утверждали, что они непрерывно, исключительно и добросовестно владели землей в течение длительного периода, в том числе с 1941 по 1991 год. Одновременно с двумя оспариваемыми предложениями в своих ответах на замечания властей государства-ответчика заявители подчеркнули, что «они владели землей таким образом до 6 апреля 1941 г., с 6 апреля 1941 г. по 8 октября 1991 г. и после 8 октября 1991 г. до настоящего времени». Заявители отмечали, что «они осуществляли непрерывное владение, по каковым причинам они должны на основании соответствующего законодательства приобрести право собственности путем противопоставленного владения». Из этих предложений не усматривается какого-либо намерения исключить указанный период и тем более намерения изменить первоначально заявленную жалобу. Совсем наоборот.
13. Кроме того, заявители объяснили, что, по их мнению, они просто выдвигают юридические аргументы касательно (i) относимости указанного периода для оценки существования у них правомерных ожиданий и (ii) применимости Постановления Европейского Суда по делу «Трго против Хорватии» к их делам. Кроме того, власти государства-ответчика в своих комментариях к замечаниям заявителей сами расценили оспариваемые высказывания заявителей как аргументы, относящиеся к правомерным ожиданиям, а не как высказывания, которые внесли бы изменения в их первоначально заявленную жалобу. Отчасти потому, что из доводов заявителей, изложенных в Палате Европейского Суда, не было ясно, состояло ли их намерение в том, чтобы отозвать свою просьбу в отношении периода с 1941 по 1991 год и отказаться от применения прецедента по делу «Трго против Хорватии», при том, что Большая Палата Европейского Суда недвусмысленно просила заявителей и власти государства-ответчика осветить эти вопросы в представляемых ей доводах.
14. С учетом вышеизложенных причин и в отличие от большинства судей мы не можем установить, что из доводов заявителей было очевидно, что с самого начала они не намеревались, чтобы их жалобы охватывали период с 1941 по 1991 год, или что они планировали изменить свое первоначально заявленное требование, исключив указанный период из фактологической и правовой основ своих жалоб. Самое большее, что мы можем сказать, это то, что доводы заявителей, изложенные в Палате Европейского Суда, были несколько беспорядочны, что было трудно уяснить из них, с необходимой степенью определенности, реальные намерения заявителей относительно исключения указанного периода из сферы охвата дела. Таким образом, только на основе оспариваемых заявлений невозможно однозначно установить реальные намерения заявителей в этом отношении.
1.2.2. Доводы заявителей были отклонены при полном игнорировании их автономии
15. Конвенция, как отметили большинство судей, опирается на принцип диспозитивности. Согласно этому принципу пределы рассмотрения дела в Европейском Суде определяются заявителями. Они могут распоряжаться своими требованиями, выдвигая их, отказываясь от них или отзывая их по своему усмотрению, и тем самым они могут контролировать ход судебного процесса. Не предоставляя Европейскому Суду возможность выносить решение о том, о чем его не спрашивали (EXTRA PETITA), или о предоставлении больше, чем это было предложено (ULTRA PETITA), или не принимать решение по запросу (INFRA PETITA), правило EXTRA/ULTRA/INFRA PETITA закрепляет принцип свободной диспозитивности. В общих чертах как принцип диспозитивности, так и его следствие, правило EXTRA/ULTRA/INFRA PETITA, считаются выражением индивидуальной самостоятельности. Следовательно, вопрос о том, утверждает ли и в какой степени утверждает лицо свои права в Европейском Суде, в конечном счете, зависит от намерений этого лица. Каждый раз, когда заявители косвенно выражают свои намерения в отношении пределов рассмотрения дела, Европейскому Суду следует недвусмысленно установить эти намерения с целью иметь возможность действовать на их основе, в противном случае Европейский Суд рискует выставить себя вместо заявителей как DOMINUS LITIS, вопреки принципу диспозитивности, гарантированному в системе Конвенции.
16. Для того, чтобы суды не пренебрегали намерениями заявителя, многие правовые системы предусматривают очень строгие требования в отношении точности и содержания, а также формальностей, которые должны быть выполнены с целью изменить первоначально заявленную жалобу, будь то сузить, расширить или изменить ее. В системе Конвенции эта роль в определенной степени выполняется прецедентной практикой, разработанной на основе подпункта «a» пункта 1 статьи 37 Конвенции. Власти государства-ответчика действительно в своих письменных доводах, представленных в Большую Палату Европейского Суда, ссылались на эту норму Конвенции. Когда заявитель прямо или косвенно выражает намерение исключить определенные факты или правовые основания из пределов рассмотрения дела, это равносильно снятию жалобы или отказу от нее или ее части, и, таким образом, в таких ситуациях должны применяться критерии, которые Европейский Суд выработал в соответствии с подпунктом «a» пункта 1 статьи 37 Конвенции. Для наших целей особое значение имеют два критерия в соответствии с этой статьей: во-первых, требование о том, что намерение отозвать жалобу или ее часть было однозначно установлено. Во-вторых, критерий того, что отказ не будет считаться недвусмысленным, если заявитель дает четкое указание на то, что он намерен продолжить рассмотрение своей жалобы Европейским Судом.
17. Большинство судей должны были рассматривать высказывания заявителей как отказ от части их первоначально заявленной жалобы и, следовательно, должны были действовать в соответствии с прецедентной практикой, выработанной на основе подпункта «a» пункта 1 статьи 37 Конвенции. То есть из настоящего Постановления следует, что, по мнению большинства судей, период с 1941 по 1991 год есть факт, который определил рамки двух первоначальных дел. Кроме того, большинство судей сами признали, что первоначальные жалобы заявителей в Европейском Суде, как они были изложены в формулярах их жалоб, допускали изменения и касались всего периода, в течение которого заявители владели спорной землей. Таким образом, если период с 1941 по 1991 год считается определяющим пределы рассмотрения двух дел, то не представляется возможным занять позицию, как это сделало большинство судей, согласно которой оспариваемые высказывания заявителей, относящиеся к этому периоду, являлись лишь разъяснениями их предполагаемых первоначальных намерений и что соответствующие жалобы с самого начала не охватывали период с 1941 по 1991 год. Любые разъяснения, представленные заявителями, которые могут фактически сузить или расширить пределы рассмотрения дела, как определено в формуляре жалобы, будут выглядеть как отзыв, расширение или изменение первоначально заявленной жалобы и поэтому не могут рассматриваться как простое разъяснение указанной жалобы. По данной причине «пояснением», что они никогда не хотели, чтобы этот период был частью их первоначально поданной жалобы (согласно интерпретации большинства судей), заявители на самом деле (если указанный период не является определяющим пределы рассмотрения дела, как установило большинство судей) подразумеваемым образом выразили свое намерение отказаться от части жалобы, относящейся к данному периоду. Таким образом, как подчеркнуто в § 12 настоящего Постановления, большинство судей должны были недвусмысленно установить в соответствии с прецедентной практикой, выработанной на основе подпункта «a» пункта 1 статьи 37 Конвенции, намерение заявителей отозвать свою жалобу полностью или частично. Если заявители после предполагаемого отказа дали четкое указание о том, что они собираются продолжать рассмотрение Европейским Судом своей первоначально поданной жалобы, подобный отказ не должен рассматриваться как недвусмысленный.
18. В своих доводах в Большой Палате Европейского Суда заявители ясно указали на то, что они намереваются продолжать рассмотрение Европейским Судом своей первоначально поданной жалобы, как она была изложена в формуляре их жалобы. Они предложили Большой Палате Европейского Суда подтвердить выводы Постановления Палаты Европейского Суда. Заявители утверждали, что они не планировали исключать из фактологического обоснования своих первоначально заявленных жалоб указанный период. Заявители также объяснили, что они просто выдвигали юридические аргументы с целью поддержать ту позицию, что «у них были правомерные ожидания, даже если прецедент по делу «Трго против Хорватии» был неприменим к их ситуациям». По вышеизложенным причинам их оспариваемые заявления не могут рассматриваться как недвусмысленный отказ. Кроме того, власти государства-ответчика в своих доводах, представленных в Большую Палату Европейского Суда, не утверждали, что их права на справедливое судебное разбирательство были каким-либо образом нарушены в связи с тем, что Палата Европейского Суда потенциально действовала за пределами или вне рамок дела. В таких условиях большинство судей должны были рассмотреть два дела по существу.
19. Скорое отклонение аргументации заявителей на том основании, что противоположное утверждаемому им совершенно очевидно из двух заявлений в их доводах вместе с полным игнорированием объяснений и уточнений заявителей относительно их истинных намерений, в частности, когда им не была предоставлена возможность в Палате Европейского Суда уточнить их оспариваемые заявления и намерения, расходится с принципом диспозитивности и сутью правила NE EXTRA/ULTRA PETITA. Основная цель этих двух тесно взаимосвязанных принципов заключается в укреплении автономии и DOMINUS LITIS позиции заявителей в Европейском Суде. Большинство судей полностью упустили из виду важность данных принципов.
1.3. Факты, составляющие объем дела – главные и сопутствующие факты
20. Кроме того, мы считаем, что конкретный период с 6 апреля 1941 г. по 8 октября 1991 г. — это не тот факт, который оказывает влияние на определение объема рассмотрения дел «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии» в Европейском Суде. Большинство судей просто не признали то, что, хотя жалоба всегда характеризуется утверждаемыми в ней фактами, не все факты, указываемые в жалобе, имеют отношение к определению сферы охвата дела и, следовательно, юрисдикции RATIONAE MATERIAE. Этот юрисдикционный аспект правила EXTRA/ULTRA PETITA был полностью пропущен или проигнорирован большинством судей.
21. Не существует прямых прецедентов, определяющих или идентифицирующих факты, имеющие отношение к установлению юрисдикции RATIONAE MATERIAE. Однако есть хорошо разработанная прецедентная практика по установлению юрисдикции RATIONE TEMPORIS. При определении юрисдикции RATIONE TEMPORIS Европейский Суд проводит различие между основными фактами и другими факторами, приводимыми заявителем (заявителями), и принимает во внимание только основные факты как составляющие нарушение. Мы не видим оснований для того, чтобы Европейский Суд действовал иначе при определении юрисдикции RATIONAE MATERIAE. Действительно, в своем Постановлении по делу «Экле против Германии», например, Европейский Суд определил как составляющие требование факты, представляющие собой нарушение, то есть утверждения о фактах относительно того, что заявитель является «жертвой действия или бездействия». Иными словами, действия или бездействие, жертвой которых является заявитель, представляют собой нарушение.
22. Следовательно, для целей определения юрисдикции RATIONAE MATERIAE среди всех фактов, утверждаемых заявителем (заявителями), следует проводить различие между основными фактами, составляющими нарушение, и сопутствующими факторами и обстоятельствами, которые связаны с основным фактом (основными фактами) и могут прояснить вопрос, но не представляют собой отдельного нарушения в соответствии с Конвенцией в конкретном деле в Европейском Суде. Последний вид фактов хотя и представлен в жалобе, не имеет отношения к определению пределов рассмотрения дела. Они имеют лишь доказательную ценность в том, что касается существования нарушения и вопросов правомерной цели, законности и пропорциональности, которые Европейский Суд призван рассмотреть, когда утверждается о нарушении статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в связи с основными фактами. Таким образом, Европейский Суд может принять во внимание дополнительные факты PROPRIO MOTU, не приводя в действие применение правила EXTRA/ULTRA PETITA.
23. В настоящем деле заявители утверждали в своих первоначально поданных жалобах, позже дополненных их комментариями на замечания властей государства-ответчика, что внутригосударственные суды, отказываясь признать право собственности, которое они IPSO JURE приобрели путем противопоставленного владения, нарушили их права, предусмотренные статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции. Эти решения судов Хорватии обозначили пределы рассмотрения дел «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии». В силу правила EXTRA/ULTRA PETITA Европейский Суд не мог действовать за пределами или вне этих решений. Задача Европейского Суда состоит в том, чтобы проверить их и их соответствие требованиям статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции относительно признания права собственности, приобретенного IPSO JURE путем противопоставленного владения. Поступая подобным образом, Европейский Суд должен убедиться, что власти страны основывали свои решения на приемлемой оценке соответствующих фактов.
24. Соответствующие сопутствующие факты включают, например, различные факты, содержащиеся в двух решениях Районного суда г. Сплита и в других решениях внутригосударственных властей, которые заявители предоставили в Европейский Суд, или факты, которые были представлены властями государства-ответчика или были установлены Европейским Судом PROPRIO MOTU. Все эти факты проливают свет на основные факты и помогают Европейскому Суду принять свое решение. Они не являются составной частью отдельной жалобы. Таким образом, например, правовые акты, упомянутые в двух решениях Районного суда г. Сплита или других документах, представленных заявителями в Европейский Суд, включая редакцию 1996 года пункта 4 статьи 388 Закона о собственности 1996 года, являются лишь вспомогательными фактами, которые Европейский Суд может оценивать иначе, чем заявители. Аналогично, различные отрезки времени — с 1912 по 1941 год, с 1941 по 1991 год и с 1991 года по настоящее время — условные обозначения различных правовых режимов, которые действовали в течение всего периода, в котором заявители и (или) их правопредшественники владели землей непрерывно, исключительно и добросовестно.
25. Как мы уже говорили, Европейский Суд управомочен изучать эти факты, если он сочтет это необходимым и, если потребуется, по собственной инициативе, и может PROPRIO MOTU основывать юридические аргументы на этих фактах. Таким образом, хотя заявители могут свободно распоряжаться основными фактами, они не имеют и не должны иметь одинаковые полномочия в отношении дополнительных фактов и обстоятельств. Они не вправе прямо указывать Европейскому Суду, какие вспомогательные факты он может принимать во внимание, а какие нет. Заявители не могут изъять такие факты из дела на основании принципа свободной диспозитивности и связанного с ним принципа EXTRA/ULTRA PETITA. Проще говоря, охват принципа свободной диспозитивности и выводимого из него принципа NON ULTRA PETITA не является и не должен быть неограниченным. Судья Фицморис, как известно, заявил, что, «если не будут проведены определенные различия, существует опасность того, что (правило NON ULTRA PETITA) может помешать суду принять правильное решение и может даже привести к тому, что он придет к юридически неправильному решению, заставив его пренебречь юридически значимыми факторами». Опасность неспособности провести различие между этими двумя типами фактов для целей установления юрисдикции RATIONAE MATERIAE была, безусловно, очевидной в настоящем деле, конечные результаты которой граничат с абсурдом — абсурдом, которому заявители отчасти способствовали своими неосмотрительными заявлениями.
26. Таким образом, несмотря на то, что заявители сказали, что они не просили Европейский Суд принять во внимание период с 1941 по 1991 год и что они и не ожидали, что Европейский Суд поступит так, было ошибочным заключить, что Палата Европейского Суда действовала EXTRA/ULTRA PETITA, приняв во внимание этот период в своей мотивировке. Данный период был лишь одним фактом, хотя и важным, среди многих других сопутствующих фактов и обстоятельств, которые Европейский Суд принял во внимание, оценивая, не противоречили ли решения внутригосударственных властей статье 1 Протокола № 1 к Конвенции.
1.4. Решение большинства судей об исключении периода с 1941 по 1991 год из пределов рассмотрения дела было излишне формальным и по этой причине неоправданным
27. Мы полностью осознаем, что концепция NE EXTRA/ULTRA PETITA больше склоняется к концепции процессуального правосудия, чем к концепции материально-правового правосудия. Однако суды обязаны применять правила процесса, избегая как чрезмерного формализма, который может нарушить справедливость судопроизводства, так и чрезмерной гибкости, которая сделает ничтожными процессуальные требования, предусмотренные в законах. В попытке найти баланс между этими двумя моментами Европейский Суд часто подчеркивал, что «право на доступ к суду ущемляется, когда правила перестают служить целям правовой определенности и надлежащего отправления правосудия и создают своего рода барьер, препятствующий стороне по делу, чтобы ее дело было рассмотрено компетентным судом по существу». Наличие формализма, необоснованно ограничивающего доступ заявителя к суду, будет зависеть от оценки дела в целом. Европейский Суд также подчеркивал, что соответствующие процессуальные нормы не могут быть истолкованы без учета конкретных обстоятельств дела.
28. В настоящем деле никакой несправедливости по отношению к заявителям не было допущено постановлениями Палаты Европейского Суда, наоборот, эти решения были вынесены в их пользу. Кроме того, права властей государства-ответчика на надлежащую правовую процедуру никоим образом не были подорваны. К обеим сторонам относились с полным уважением их равенства и их права быть заслушанными и представлять свои собственные аргументы и ответы на аргументы своего процессуального оппонента. Власти государства-ответчика также не жаловались в этой связи. Мы не увидели веских причин, чтобы опротестовать Постановления Палаты Европейского Суда за нарушение правила EXTRA/ULTRA PETITA в таких обстоятельствах, тем более что пределы рассмотрения дела никогда точно не определялись и нет неоспоримо четких доказательств того, что Палата Европейского Суда вышла за рамки своих полномочий. Заявители фактически отрицали, что их намерение состояло в том, чтобы сузить пределы жалобы, и они приняли аргументы Палаты Европейского Суда как свои собственные, попросив Большую Палату Европейского Суда одобрить постановления Палаты Европейского Суда. Исходя из изложенных причин мы считаем, что подход большинства судей к применению правила EXTRA/ULTRA PETITA в обстоятельствах настоящего дела является неоправданно формальным и по этой причине неоправданным.
1.5. Применение Постановления Европейского Суда по делу «Трго против Хорватии»
29. Применение Постановления Европейского Суда по делу «Трго против Хорватии» регулируется принципом JURA NOVIT CURIA (закон является делом суда), и мы считаем, что это не требует каких-либо дальнейших разъяснений. Широко признается, что суды в целом, и Европейский Суд в частности, свободны основывать свои решения на любых правовых основаниях и юридических аргументах. Европейский Суд не связан юридическими аргументами сторон, и особенно применением и толкованием своих собственных дел. Это хорошо установлено на международном уровне. Например, Международный суд ООН иногда прибегал к доводам, которые сильно отличались от тех, которые предлагались для разрешения дела. В качестве примера можно привести дело о разграничении континентального шельфа в Северном море, в котором Международный суд ООН сформировал доктрину правового регулирования делимитации континентального шельфа, которая в значительной степени выходила за рамки того, о чем фактически просили стороны.
1.6. Заключение
30. По всем вышеперечисленным причинам Большая Палата Европейского Суда должна была бы отклонить довод властей государства-ответчика о том, что Палата Европейского Суда действовала EXTRA/ULTRA PETITA, основывая свои постановления на фактах и юридических аргументах, которые не являлись частью жалоб заявителей в Европейском Суде. В связи с этим отсутствовали основания для применения правила шестимесячного срока к любому из этих фактов или юридических аргументов.
2. Исчерпание внутригосударственных средств правовой защиты
31. Признав на основании правила шестимесячного срока жалобы заявителей неприемлемыми для рассмотрения по существу, большинство судей не сочли необходимым рассматривать возражение властей государства-ответчика по поводу того, что заявители не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты. Однако, чтобы иметь возможность перейти к существу дела, меньшинство судей теперь должно рассмотреть возражение о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты.
32. Власти государства-ответчика первый раз в Большой Палате Европейского Суда подняли вопрос о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты в силу того, что постановления Палаты Европейского Суда основывались на фактах и юридических аргументах, которые не являлись частью дела заявителей во внутригосударственных судах. Однако не было препятствий, которые мешали бы властям государства-ответчика подать возражение о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты вовремя.
33. Уведомление об обоих делах было направлено со ссылкой на дело «Трго против Хорватии». Как властям государства-ответчика, так и заявителям была затем предоставлена возможность изложить свои доводы в этой связи, и все они воспользовались такой возможностью. В своих замечаниях они сосредоточили свои аргументы на последствиях Постановления Европейского Суда по делу «Трго против Хорватии» для правомерных ожиданий. Власти государства-ответчика не выдвинули возражения о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты, хотя они знали о намерении Палаты Европейского Суда рассмотреть поднятые вопросы в свете дела «Трго против Хорватии». В комментариях властей государства-ответчика на замечания заявителей они повторили свои доводы, относящиеся к правомерным ожиданиям. Власти Хорватии подчеркнули, что в своих комментариях на замечания властей государства-ответчика заявители признали, что пункт 4 статьи 388 Закона о собственности 1996 года не имел значения для их дел, и прямо утверждали, что эти дела имели фактологическую и правовую основу, которая отличалась от основы дела «Трго против Хорватии». Опять-таки, власти государства-ответчика не выдвинули аргумент о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты.
34. Примерно в то же время властям Хорватии были направлены уведомления по трем делам, связанным с аналогичным вопросом: «Радомилья и другие против Хорватии», «Майцан против Хорватии» и «Якельич против Хорватии». Во всех трех делах власти государства-ответчика в основном копировали и потом вставляли в доводы свои ответы, за исключением аргумента, относящегося к исчерпанию заявителями внутригосударственных средств правовой защиты, который мы усмотрели в деле «Майцан против Хорватии», но не в делах «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии». Хронологически власти государства-ответчика сначала разбирались с делом «Радомилья и другие против Хорватии», затем с делом «Майцан против Хорватии» и после этого с делом «Якельич против Хорватии». Таким образом, опускание возражения о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты в делах «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии» нельзя считать случайностью.
35. Мы находим вышеуказанные пункты достаточными, чтобы заключить, что имеет место лишение права возражения в обоих делах — «Радомилья и другие против Хорватии» и «Якельич против Хорватии».
36. Однако, кроме того, мы хотели бы подчеркнуть, что внутригосударственные суды, включая Конституционный суд, имели дело с периодом с 1941 по 1991 год и с вопросом применимости пункта 4 статьи 388 Закона о собственности 1996 года к указанному периоду в свете того факта, что эта норма была признана недействительной постановлением Конституционного суда. Они изучали данный вопрос по ходатайству уполномоченного органа-ответчика или PROPRIO MOTU. Для исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты важно, чтобы внутригосударственные власти «имели возможность урегулировать вопросы через свою собственную правовую систему. В этом отношении не имеет значения, каким образом власти страны воспользовались данной возможностью, будь то на основании жалобы заявителя, по ходатайству уполномоченного органа-ответчика или PROPRIO MOTU.
3. Существо жалобы
37. Что касается существа жалобы, мы также не согласны с мнением о том, что имело место нарушение статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции по причинам, изложенным в Постановлениях Палаты Европейского Суда, которые последовали за прецедентом по делу «Трго против Хорватии». Однако мы хотели бы дать некоторые дополнительные разъяснения относительно того, являются ли требования заявителей быть объявленными владельцами земли, о которой идет речь, с учетом оспариваемого 50-летнего периода, «имуществом» и, таким образом, пользуются гарантиями статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.
38. При достижении хрупкого равновесия между требованиями правовой определенности и требованием о том, чтобы законодательство соответствовало Конституции, конституционная система Хорватии отдает предпочтение принципу правовой определенности. По этой причине в силу Закона Хорватии о Конституционном суде первичное законодательство (статуты) может быть только признано недействительным как неконституционное Конституционным судом с эффектом EX NUNC, то есть с эффектом PRO FUTURO, это означает, что правовые последствия, которые они произвели до признания их недействительными, останутся. Вторичное (подзаконное) законодательство может быть признано недействительным с последствиями EX TUNC при определенных, довольно ограничительных обстоятельствах, и в этом случае последствия, которые они произвели до признания недействительными, отменяются.
39. Недавно это было подтверждено Конституционным судом в деле об отказе страховой компании выплатить государству взнос, связанный с защитой от града. Законодательство, предусматривающее данный вклад, было признано недействительным Конституционным судом как неконституционное. Государство после того, как Конституционный суд принял постановление, признающее недействительным это законодательство, возбудило гражданский иск против страховой компании с требованием уплаты взноса. Суды вынесли решение в пользу государства, установив, что страховая компания должна была выплатить причитающиеся взносы в отношении периода времени до признания недействительным указанного законодательства, поскольку постановление Конституционного суда, признающее недействительным это законодательство, не имело обратной силы, эффекта EX TUNC. Данное решение судов по гражданским делам было оставлено в силе Конституционным судом по конституционной жалобе страховой компании.
40. Такие конституционные системы, которые отдают приоритет правовой определенности, существуют в ряде Договаривающихся Государств. Это было признано самим Европейским Судом в деле «Маркс против Бельгии»: «…в определенных Договаривающихся Государствах, где действует Конституционный суд: их публичное право ограничивает обратную силу тех решений этого суда, которые аннулируют законодательство».
41. Одним из исключений из такого правила в конституционной системе Хорватии является право физических или юридических лиц, обратившихся с ходатайством о конституционной проверке дела, в результате которого законодательство было признано недействительным, просить о возобновлении производства по делу, в ходе рассмотрения которого были применены недействительное законодательство или его положения.
42. Другим исключением является правило о том, что судам не разрешается применять признанное недействительным законодательство в ходе незавершенного производства, особенно в тех случаях, когда решение еще не стало окончательным. Это правило, понимаемое должным образом, применяется только к искам, которые могут привести к важным решениям, поскольку такие решения будут создавать правовые последствия на основе неконституционного законодательства после того, как это законодательство было признано недействительным. Данная норма не может применяться к деклараторным искам, приводящим к вынесению деклараторных решений, признающих последствия, которые неконституционное законодательство уже имело до признания его недействительным. Это как раз та ситуация, которая имела место в настоящем деле.
43. Требование заявителей в настоящем деле быть объявленными владельцами земли, таким образом, имело достаточную основу в законодательстве страны, а именно в признанном недействительным пункте 4 статьи 388 Закона о собственности 1996 года в совокупности с соответствующими положениями Закона о Конституционном суде Хорватии, предусматривающими, что постановления Конституционного суда о признании законодательства недействительным имеют лишь последствия EX NUNC. С учетом вышеизложенного не имеет значения, когда заявители предъявили свои гражданские иски: в то время, когда эта норма все еще действовала, или впоследствии. Выводы Палаты Европейского Суда по этому поводу в двух ее постановлениях по делам заявителей, таким образом, всецело верны. Палата Европейского Суда была права, сделав вывод, что требования заявителей приравнивались к «имуществу» и, следовательно, влекли защиту статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.